Online812

  Порядок тогда был такой. Четыреста ленинградских писателей прямым (тайным) голосованием выбирали правление в сорок человек; иногда эта цифра варьировалась в ту или иную сторону. После чего обком КПСС, ткнув пальцем в одного из свежеиспеченных членов правления, назначал его первым секретарем. А уже этот как бы «избранный» первый секретарь, в свою очередь, «избирал» одиннадцать остальных членов секретариата, в том числе двух других «рабочих» (то есть получающих жалованье) секретарей.

У Смольного всегда были свои любимчики. Страшные, по мнению «писательских масс», люди. И единственным – зато безотказно действенным – способом  предотвратить назначение одного из них первым секретарем был провал этого человека (и всех его дублеров) на выборах в правление. Вот их раз за разом и «прокатывали», что со стороны выглядело, наверное, довольно дико: уж в число «первых сорока» что по известности, что по таланту кое-кто из «страшных людей», безусловно, входил по любым оценкам.

Та же история разыгралась нынче с коротким списком старейшей литературной премии. «Страшным человеком» здесь был Владимир Маканин с романом «Асан», за который он уже удостоился «Большой книги» (и издевательской премии «Нацворст»). Ведь стоило включить «Асана» в шорт-лист, признав тем самым его доброкачественность (в критике остро оспоренную), как волей-неволей пришлось бы в декабре вручать Маканину и саму премию. А не попасть в шорт-лист может, в конце концов, каждый.

Решительно разобравшись с Маканиным, достойное жюри во главе с Сергеем Гандлевским, однако,  вошло во вкус – и, от греха подальше, «не пустило в правление» ни многажды титулованного Александра Кабакова с заунывной антиутопией «Беглец», ни обвешанного премиями, как новогодняя елка игрушками, Андрея Битова с «Преподавателем симметрии» то ли третьей, то ли уже четвертой свежести (а четвертая свежесть – это трупный распад), ни действующего лауреата «Нацбеста» Андрея Геласимова все с теми же «Степными богами», ни Юрия Арабова с романом «Чудо», снятый по которому одноименный фильм получил специальный приз на последнем Московском международном кинофестивале.

Любопытно, что это решение далось жюри (в состав которого, помимо председателя, входят критик и прозаик в одном лице Павел Басинский, критик и прозаик Майя Кучерская, прозаик и автор жизнеописаний Алексей Варламов и наш земляк сложной творческой ориентации Владимир Рецептер) нелегко. До последнего момента жюри якобы колебалось, не объявить ли короткий список аж в одиннадцать названий, но в последний миг остановилось все же на традиционной шестерке.

Думаю, однако, что сомнения, связанные с числом «членов правления», не более чем дымовая завеса; все вышеперечисленные были отсеяны по принципу «а морда не треснет?», тогда как сама по себе необходимость обратиться именно к этому принципу возникла под угрозой «секретарства» Маканина (ну, и во вторую очередь, Битова), – а Кабаков, Геласимов и Арабов плюс Андрей Волос с «Победителем» просто-напросто попали под раздачу.

Так, бывало, не пускали ленинградские писатели в правление не только «страшных», но и хоть сколько-нибудь «несимпатичных» людей. Хотя откуда, спрашивается, взяться в писательской среде «симпатичным»? На место «страшных» и «несимпатичных» проходят (и в правление, и в шорт-лист) обычно никакие.

Именно так обстоит дело и на сей раз. Короткий список «Русского Букера-2009» делится ровно пополам: на три сильных произведения и три никакие.

Правда, в число никаких я, не читая, записал и роман  «Жили-были старик со старухой» Елены Катишонок. Никогда не слышал ни об этом произведении, ни об этой писательнице. Возможно, это моя вина и даже беда, но вряд ли... Люблю историю о том, как Алехин сел играть в шахматы с дорожным попутчиком и сразу же дал ему ладью вперед, а на возмущенный вопрос: «Почему вы даете мне фору? Вы же меня не знаете!», невозмутимо ответил: «Именно, что не знаю. Если б я не мог дать вам ладью, я б вас знал».

«Вчерашняя вечность» восьмидесятилетнего «нового немца» Бориса Хазанова, уже удостоенная, правда, Русской премии за лучший роман, написанный в зарубежье, сильнее всего смахивает на вчерашние разварившиеся и развалившиеся пельмени, которыми вас угощают, выдавая их за сегодняшние свежесваренные вареники, – правда, ленивые.

И, наконец, очередное сочинение нашей землячки Елены Чижовой, через каждые два года на третий выходящей в шорт-лист «Букера» с какой-нибудь опубликованной в «Звезде» – и «звездными зайчиками» А. и Г. пролоббированной – чепуховиной. На сей раз чепуховина называется «Временем женщин» – и Рецептеру наверняка было рекомендовано «зайчиками» стоять за нее насмерть. Не удивился бы, узнав, что Чижову «разменяли», скажем, на ту же Катишонок, пролоббированную кем-то из москвичей.

Из трех сильных произведений о двух я уже не раз писал. Это «Каменный мост» Александра Терехова и «Журавли и карлики» Леонида Юзефовича. Даже в таком соседстве не слишком теряются «Елтышевы» – бесспорно, лучший на сегодня роман московского «нового реалиста» Романа Сенчина. Это тягучая, но вместе с тем и завораживающая семейная сага – на современных реалиях, но в традиции «физиологических очерков» полуторастолетней давности.

Катишонок, Хазанова и Чижову отбрасываем; об остальных думаем. Жюри – почвенническое (вернее, в нем почвенническое большинство: Басинский, Варламов, Кучерская), поэтому явный фаворит – Сенчин. Карты, однако, путает «Большая книга», присуждаемая в ноябре (тогда как «Русский Букер» – в декабре).
Терехов и Юзефович ходят в фаворитах и тамошнего шорт-листа, однако победить вдвоем в «Большой книге» (в любом порядке) им явно не суждено. Вообще же эти два романа чаще всего и называют главными удачами года (а «Елтышевых» – третьей). Значит, расклад у нас получается примерно такой.

Если «Большую книгу» (первую, вторую или третью премию) получает Терехов, а Юзефовичу не достается ничего, – букеровскому жюри придется «утешить» автора «Журавлей и карликов» своей премией. Сенчин в таком случае пролетает как фанера над Парижем. Это наиболее вероятный вариант (примерно 50%).

Если «Большая книга» достается Юзефовичу (а Терехов не получает ничего), то шансы Сенчина и Терехова на «Букера» оказываются примерно равными: Терехов – «обиженный», да и роман у него неизмеримо сильнее; зато его «не жалко» (как было бы «жалко» Юзефовича), а Сенчин – большинству жюри эстетически куда ближе. Но всё же фифти-фифти.

Если же «Большая книга» ухитряется проигнорировать и Терехова, и Юзефовича (что, конечно, маловероятно), то букеровское жюри с наигранным сожалением последует тому же примеру и, «будучи не в силах выбрать между Тереховым и Юзефовичем так, чтобы не обидеть ни одного из них», назовет  своим лауреатом Сенчина.

То есть шансы на «Буккера» таковы: Сенчин – 45%, Юзефович – 35%, Терехов – 20%.

И, если победит Сенчин, я напишу о «Елтышевых» в декабре; хотя и без удовольствия, – очень хорошая книга, но какая-то «не моя».     

____________________________________________________________
 Кстати: 

Новый нобелевский лауреат по литературе Герта Мюллер – немецкая писательница румынского происхождения, в советской Румынии – диссидентка, впоследствии политэмигрантка. На русский переводились только стихи (среднеевропейско-графоманские) и эссе (на мой вкус – демшизоидные). Выпускает по книге в год. Из рецензии на ее последний роман «Воздушные качели» (2009): «Тот, кто сумеет дочитать эту книгу до конца, получит колоссальное удовольствие».