Online812

        «Музеефикация посредством трассирования контуров крепостных валов и рвов»

Филипп НИКАНДРОВ, главный архитектор «Охта-центра»:

- Прежде всего, не вполне ясно, о сохранении каких именно археологических памятников идет речь. Ведь археологические раскопки еще не закончены, окончательный статус данного объекта культурного наследия еще не определен, тем более в статусе памятника.

В процессе производства раскопок для фотофиксаций и обмеров послойно должны сниматься остатки четырех крепостей вплоть до нижележащего слоя неолита.

В изначальном техзадании археологами были обозначены раскопки шведских крепостей, но никак не неолитическая стоянка, найденная здесь вопреки всем ожиданиям историков и краеведов. Именно поэтому сейчас проводится тендер на подряд археологов, специализирующихся именно на неолите, и что останется от раскопок в самом конце этой кропотливой работы, пока не вполне ясно.

После трех столетий активной хозяйственной деятельности на территории Охтинской Верфи / Петрозавода от земляных шведских крепостей уже не осталось ничего, кроме тлена вперемежку с торчащими повсеместно железобетонными сваями поздних заводских корпусов, а найденные фрагменты земляных валов, рвов и истлевших деревянных конструкций в основании этих рвов представляют собой скорее водяные знаки истории, чем осязаемые артефакты, которые могли бы хоть в какой-то мере составить основу экспозиции историко-культурного заповедника. Отдельные чудом сохранившиеся во влажном грунте деревянные конструкции (коих найдено, увы, немного) еще можно будет подвергнуть консервации для последующей музеефикации в залах археологического музея. Однако если эти конструкции оставить догнивать на месте, то такой «заповедник» больше года не протянет.

При всем нашем уважении к находкам археологии, увековечить их под открытым небом, подвергая воздействию питерской погоды, не представляется возможным. Однако мы не видели еще никаких проектных предложений от археологов, а та историческая топография, что было обнаружена на участке в оригинальных конструкциях, восстановлению не подлежит.

Даже если представить себе полное воссоздание (читай – «новодел») некогда здесь существовавших земляных крепостей, то непонятно, какой именно крепости будет отдан приоритет в столь крупномасштабном натурном макетировании (Ландскроне, Ниеншанцу-1 или Ниеншанцу-2?). Бастионы Ниеншанца с запада, севера и юга погребены или уже давно уничтожены под автострадами Свердловской набережной и Якорной улицы, поэтому даже в виде теоретически полного «новодела» такой вот «обрубок» шведской крепости не будет представлять собой никакой эстетической или исторической ценности. Разве что пригласить шведов строить – тогда при всей неаутентичности земляных фортификаций уже никто не сможет оспаривать их шведское происхождение. Да еще позвать ИКЕА в операторы кормить посетителей в кафе шведскими фрикадельками…

Но если говорить серьезно, то проект «Охта-центра» в его сегодняшнем виде вполне позволяет подвергнуть консервации все ценные деревянные артефакты археологии с тем, чтобы выставить их в сухом и отапливаемом музейном пространстве комплекса. Высотное строительство на указанной территории позволяет по нашей концепции разместить все надземные сооружения на пятне застройки совокупной площадью 20% от всей площади участка, освободив оставшиеся 80% под цели музеефикации посредством трассирования контуров крепостных валов и рвов на местности в виде мощения и благоустройства с использованием озеленения, малых форм, скульптуры, ночной подсветки.

Отметка общественной площади перед комплексом «Охта-центра» как раз совпадает с отметкой верха крепостных валов, и, более того, эта площадь раскинется и над ныне существующей Свердловской набережной, позволяя практически полностью восстановить абрис и Ниеншанца, и Ландскроны. Особенно хорошо будут читаться контуры крепостей с обзорной площадки на башне.

Раз уж ничто не мешает Монетному двору печатать деньги на территории историко-культурного заповедника «Петропавловская крепость», что же может помешать офису «Газпрома» «делать деньги» на территории экс-Ниеншанца?

        «Что сохранять – вопрос не к археологам»

 Ася ЭНГОВАНОВА, зав. сектором охранных археологических исследований Института археологии:

- Как специалист по неолиту, я считаю достаточно важными найденные в устье реки Охты предметы, относящиеся к концу IV – III – началу II тысячелетия до н.э. Примечателен сам факт их обнаружения на этой территории. Видимо, это были небольшие сезонные стоянки охотников и рыболовов, живших в этих местах в период неолита-бронзы. Но и более поздние находки – остатки укреплений Ландскроны и Ниеншанца представляют также интерес для археологической науки.

Что копать – что сохранять? Сохранять участки Ниеншанца и как? Или копать до неолита, полностью исследовав предварительно более поздние слои?

На мой взгляд, этот вопрос – не к археологам. Специалисты-археологи могут качественно извлечь информацию из найденных в земле объектов – датировать предметы, определить назначение укреплений, хозяйственных построек и т.д.

Ответ на вопрос, что и в каких масштабах раскапывать, – кроется в задачах этих исследований. Если на этом месте собираются что-либо строить (и не важно – это небоскреб или трехэтажное здание с подвалом), для археологических остатков это одинаково губительно.

В России, как и в Европе, в исторических городах с сохранившимся культурным слоем, если принимается решение о любом строительстве, до его начала проводятся спасательные археологические работы. Работы ведутся по строгой методике – специалисты-археологи описывают слои, их зарисовывают и фотографируют, все находки сдают в музей, отчеты в архив – издают книги по результатам исследования. На участках хорошей сохранности архитектурных объектов иногда проводится музеефикация. Этих примеров не так много, как, например, проведенных спасательных раскопок - но они есть. Например, когда в Париже проектировали и строили подземный вход в Лувр со знаменитой стеклянной пирамидой, то оставили основание крепости XII века. Теперь ее можно увидеть за стеклом. Правда, эта башня была из камня.

Еще один пример – в Москве при строительстве огромного торгового комплекса «Охотный Ряд» были обнаружены остатки Воскресенского моста через Неглинку. Их сохранили и вместе с другими находками показывают в созданном Музее археологии, расположенном под Манежной площадью.

Есть и другие примеры – в свое время в центре Льежа собирались построить подземный паркинг. Начали работу и обнаружили почти всю человеческую цивилизацию: палеолит – неолит - римская базилика – средневековые кладбища. Более десятка лет городское сообщество бурно обсуждало проблему, что делать дальше. В итоге избрали новую мэрию, прекратили стройку (выплатив большую неустойку застройщику) и создали подземный археологический музей. Но припарковать машину в центре Льежа по-прежнему сложно.

Возвращаюсь к «Охта-центру». Задачи работ диктуют методы археологических исследований. Большинство вопросов должны были решаться на стадии выделения или невыделения земли под то или иное строительство. Когда земля переходит в чью-то собственность, когда решение принято, тогда должна начинаться совместная работа органов охраны памятников, археологов, архитекторов и проектировщиков, которые на основании проекта и технического задания (согласно действующему законодательству) – определяют, что, и как, и какими методами будет делаться.

        «Законодательство Украины требует вести раскопки до материка»

 Глеб ИВАКИН, заместитель директора Института археологии Национальной АН Украины (Киев):

- Законодательство Украины и созданные на его основе методики проведения археологических раскопок требуют от археологов вести раскопки «до материка». Иначе можно лишиться «открытого листа». Иными словами, если обнаружен неолит, то необходимо извлечь из земли всю археологическую информацию. В случае с местом будущего строительства «Охта-центра» речь идет о том, что ради получения информации о древнейшей стоянке человека в данном месте придется пожертвовать рвами Ландскроны и остатками крепости Ниеншанц.

Иное дело, если обнаруживаются археологические памятники (которые не уничтожаются природой), занимающие большую площадь, но под ними лежит только материк. Тогда необходимо раскапывать небольшие участки, чтобы максимально сохранить будущим поколениям исследователей нетронутый археологический материал и, самое главное, археологические объекты, которые можно законсервировать и музеефицировать.

Постоянный прогресс археологической науки, несомненно, позволит им извлечь гораздо больше информации, чем доступно нам сейчас. Так делается по всей Европе. Именно так мы стараемся поступать в Киеве. Когда близ фундаментов Десятинной церкви был обнаружен более ранний (VІ – Х вв.) ров, любое строительство на его трассе было запрещено. А вдоль его трассы для наглядности насыпали когда-то существовавший вал. Фундаментные рвы (даже следы от них) Десятинной церкви и окружающих дворцов князя Владимира тщательно сохраняются в грунте. Аналогичным образом проводятся раскопки Киево-Печерской крепости, заложенной в 1706 году Петром I. Когда в ходе строительных работ был повержден и частично снесен фрагмент земляного вала, органы охраны памятников и археологи остановили работы. Валы крепости подсыпались и консервировались, а рвы трассировались с целью полного либо фрагментарного восстановления и музеефикации.

        «Окончательное решение не относится к компетенции археологов»

 Андрей СУББОТИН, руководитель Группы археологического мониторинга ИИМК:

- Территория, на которой предполагается строительство «Охта-центра» с археологической точки зрения представляет значительный интерес. Достаточно сказать, что под Ландскроной были обнаружены находки, относящиеся в эпохе железного века, а еще ниже материалы, убедительно свидетельствующие, что люди населяли эту территорию уже в эпоху неолита. Таким образом, памятник получился многослойный.

Принятие окончательного решения по вопросу о том, что и как сохранять на месте строительства, не относится к компетенции археологов. Они в соответствии с принятыми законами и методическими рекомендациями обязаны представить объективную информацию о проведенных раскопках и выдать научное заключение.

На основе данных, полученных от археологов, решение о том, что и как сохранять, в каком объеме, надо ли консервировать объект, допустимо ли делать реконструкцию, музеефикацию и т.д. должны соответствующие, специализирующиеся на охране памятников историко-культурного наследия, государственные – Министерство культуры, Росохранкультура, ГИОП и общественные органы – ВООПИК.

При этом, безусловно, должны быть учтены как состояние сохранившихся фрагментов памятника, так и целесообразность, а также возможность (экономическая, строительная, туристская и пр.) согласования всего сложнейшего комплекса вопросов, связанных с сохранением уникального памятника древней истории на площадке строительства «Охта-центра».

       «Рвы и бастионы надо засыпать и сохранять под землей»

 Олег ИОАННЕСЯН, зав. сектором архитектурной археологии Эрмитажа:

- Раскопанные рвы Ландскроны и бастионы Ниеншанца необходимо законсервировать. Что я понимаю под этим словом? Если предпринять попытку законсервировать остатки древних деревоземляных крепостей в том виде, в каком они раскопаны, то это не реально – в науке еще не существует способов консервации остатков таких объектов под открытым небом в их аутентичном состоянии. Кроме того, любая попытка сделать это приведет к их дальнейшему разрушению. Поэтому способ только один – опять их засыпать и сохранять под землей.

Под теми участками, где выявлены и должны быть сохранены фортификационные сооружения XIV – XVII веков, останутся еще и неисследованные участки культурного слоя новгородского поселения, предшествующего возникновению крепости Ландскрона, а еще ниже – неолитического поселения, которые будут продолжать оставаться объектами культурного (археологического) наследия.

- Почему бы не раскопать все «до материка» и не освободить площадку для строительства?

- Остатки древних каменных зданий (фундаменты, фундаментные рвы и котлованы), а также фортификационных сооружений продолжают нести информацию и после завершения раскопок. Причем такую информацию, которую при существующем методическом уровне исследований современные ученые получить еще не могут. Поэтому во всем мире существует практика сохранения таких сооружений и их остатков для последующего изучения в будущем (так называемые верификационные исследования).

К таким объектам археологи возвращаются многократно примерно через поколение, и каждые новые исследования приносят новую информацию. Уничтожение таких остатков – преступление не только перед наукой, но и перед законом. Раз объект остается, то остается и предмет охраны.

- Но более древние слои, которые находятся под рвами и бастионами, остаются недоступными?

- А зачем их сейчас раскапывать. Под остатками фортификаций они будут надежно сохранены, а будущие поколения исследователей, возможно, найдут способ, как изучить одно, не разрушая другое. Для характеристики же неолитического поселения на этом месте пока достаточно и тех значительных площадей, которые уже раскопаны и еще могут быть раскопаны.

К ним должен быть в дальнейшем обеспечен доступ следующих поколений исследователей. Требование обеспечения доступа к объекту культурного наследия – это требование федерального закона. Поэтому на поверхности земли, там, где располагаются объекты археологического наследия, не должно происходить ничего такого, что могло бы разрушить законсервированные засыпкой сооружения.

- То есть строить ничего нельзя?

- Можно. Но таким образом, чтобы в результате этого строительства находящиеся под землей объекты не только не были бы разрушены, но и к ним был бы обеспечен доступ. Это уже задача проектировщиков: спроектировать здесь такие здания, которые позволят обеспечить требования сохранности и доступа к объекту.

- А если нет такой возможности?

- Тогда – музеефикация, но не аутентичных объектов, а их макетов, выполненных на местности в натуральную величину. Так поступают на археологических объектах во всем мире, возникают своеобразные историко-культурные парки. Древние объекты вводятся в современную жизнь, но остаются в земле в целости и сохранности. Следующие поколения археологов будут возвращаться к ним. В качестве примеров – укрепления древнего поселения викингов Треллеборг в Дании, часть укреплений города викингов Хедебю в Германии, средневековые здания столицы Бургундского герцогства Дижон и средневековые дома в Клермон-Ферране во Франции, раннесредневековые храмы и дворцы на Вавеле в Кракове, древние храмы и укрепления в первых столицах Болгарии, остатки деревянной церкви в Хельсинки.

В Киеве смакетированы валы со рвами, а подлинный ров находится в земле и сейчас в очередной раз идут его новые раскопки.