Online812

                     Два года прошло, и ничего не изменилось. Может, стоит уже забыть и успокоиться? Но ведь чтобы зло не повторилось вновь, о нем надо помнить. И говорить. И наказывать за него. Разве нет? «МК» первым изучил новые документы, перед тем как они будут представлены на Совете по правам человека при Президенте. Именно их покажут лично Дмитрию Медведеву 13 декабря на встрече, посвященной делу Магнитского.

В заключении Сергей был вплоть до своей смерти — всего 358 дней.

Из доклада Общественно-наблюдательной комиссии:

«Исходя из обстоятельств содержания заключенного Магнитского, мы пришли к выводу о том, что на него было фактически организовано физическое и психологическое давление. Условия его пребывания в некоторых камерах следует расценивать как унижающие человеческое достоинство».
В июне 2009 г. Сергея Магнитского (который до этого был абсолютно здоровым человеком и на воле не имел даже медицинской карты) стали мучить нестерпимые боли в брюшной полости, он потерял 20 кг веса. В докладе полный пакет документов, из которых видно, что ему был поставлен диагноз — панкреатит и желчекаменная болезнь — и назначена хирургическая операция на 1 августа. Но 25 июля, то есть за неделю до нее, Магнитского внезапно переводят из «Матросской Тишины», при которой есть тюремная больница, в «Бутырку» — СИЗО более строго содержания, где отсутствует госпиталь, а проведение УЗИ и тем более хирургических операций попросту невозможно.

Вот документы, которые все это подтверждают.

Из письма следователя Сильченко начальнику СИЗО «Матросская Тишина» Прокопенко:
«Сообщаю, что Магнитского С.Л. целесообразно эпатировать в ФБУ ИЗ-77/2 УФСИН России по г. Москве (Бутырка)». В ответ исполняющий обязанности директора ФСИН генерал Петрухин написал: «Разрешается эпатировать Магнитского».

Операцию в «Бутырке», ясное дело, никто не делает. Боли усиливаются. Из письма Магнитского:
«23 августа 2009 года... примерно в 16.30 я почувствовал боль в области солнечного сплетения... я смог прилечь... и стерпеть боль... приступ усилился, начались сильные боли... переносить их можно было, только сидя на корточках, согнувшись. Приступ сопровождался... невозможностью вдохнуть воздух полной грудью, так как это усиливало и без того резкую боль. 24 августа 2009 года, примерно в 16.00... начался новый приступ с теми же симптомами, так, что я не мог даже лежать, а ходил по камере или сидел на корточках согнувшись. Мой сокамерник стал стучать в дверь и просил вызвать врача, но к нам никто не подошел».

СК при МВД заявил о том, что Магнитский никогда не жаловался на здоровье, и они не знали, что он был болен и нуждался в медицинской помощи. Цитирую: «В уголовном деле не было ни одной жалобы от С.Магнитского на состояние здоровья». И вот еще: «Его смерть стала полной неожиданностью. Для следователя это просто шок». Спустя месяц со дня смерти Магнитского — 23 декабря 2009 г. замминистра МВД РФ Алексей Аничин также заявил о том, Магнитский никогда не жаловался на свое здоровье и условия его содержания в СИЗО. Дескать, по факту смерти Магнитского ведомство представило 111 жалоб, среди которых нет ни одной об условиях содержания или состоянии здоровья. В Мосгорсуде заявили потом: «Он (Магнитский) не заявлял ходатайство об освобождении в связи с его тяжелым состоянием здоровья. Судья... мог просто не знать о болезнях подследственного». На самом деле, только находясь в «Бутырке», Сергей Магнитский и его юристы отправили около двух десятков письменных жалоб в различные государственные инстанции с просьбами оказать ему требуемую медицинскую помощь. Все они до одной (!) в докладе есть. Их можно увидеть. Так же, как и отказы всех ведомств, куда были направлены обращения. Вот некоторые из них:

«По медицинским показаниям в следственном изоляторе содержаться может» — Д.Комнов.
«...об обеспечении проведения Магнитскому контрольного УЗИ брюшной полости... вынесено постановление о полном отказе в его удовлетворении» — следователь Сильченко.

«Физическое и психологическое давление на Магнитского не оказывалось. Оснований для принятия мер прокурорского реагирования не имеется» — сотрудник Генпрокуратуры А.Печегин.
«Суд считает, что заявления Магнитского, относящиеся к его условиям содержания, не подлежат исследованию» — судья Сташина.

Районный следователь заподозрил убийство?
16 ноября 2009 года администрация «Бутырки» диагностирует у Магнитского критическое состояние — обострение панкреатита, калькулезного холецистита — и переводит его в «Матросскую Тишину» для госпитализации в экстренном порядке. Но как только Магнитского привозят, его помещают отнюдь не в палату тюремной больницы, а в бокс приемного отделения СИЗО, где охранники его избили. Это факт. Рапорт о применении наручников и акт, в котором упоминается резиновая дубинка, публикуются впервые. В них, кстати, написано, что приковывать Магнитского и бить пришлось из-за угрозы членовредительства.

Дальше — больше. Состояние Сергея резко ухудшилось. Согласно показаниям врачей «скорой помощи», которые приводятся в докладе общественно-наблюдательной комиссии, они прибыли по вызову в СИЗО «Матросская Тишина» в 20.00, чтобы оказать помощь Магнитскому, но им не разрешили пройти к больному — и они вынуждены были ждать больше часа. В 21.15 врач «скорой» Корнилов был наконец допущен в камеру, где избивали Магнитского, и обнаружил мертвое тело на полу в луже мочи. На запястьях он заметил множественные кровоподтеки от наручников. Корнилов констатировал факт и время смерти. Но вот незадача: врач «Матросской Тишины» Александра Гаусс все произошедшее увидела в несколько ином свете.

Итак, сверяем по документам показания. Корнилов: Магнитский умер до 21.00, на полу камеры, реанимационные мероприятия не проводились. Гаусс: Магнитский умер в 21.50 на столе реанимационной палаты больницы, были проведены реанимационные мероприятия.

Кому вы поверите: врачу «скорой» или медику-тюремщику? А еще есть два акта о смерти. Один из них недавно «раздобыли» его коллеги. И в нем в месте указания диагноза стоит ЗЧМТ (закрытая черепно-мозговая травма)...

Как бы там ни было, сотрудники «Матросской Тишины» сообщили адвокатам Магнитского, что их подзащитный скончался от панкреонекроза, разрыва поджелудочной железы и токсикологического шока. Но СК при МВД РФ уже к следующему полудню объявил, что причина наступления смерти «острая сердечно-сосудистая недостаточность». А еще пресс-секретарь СК Дудкина сообщила журналистам: признаков насильственной смерти не обнаружено. Фотографии рук и ног Сергея, сделанные в морге, говорят об обратном (их в числе прочего покажут президенту).

Родные дважды (до похорон) просили провести независимую патолого-анатомическую экспертизу. И дважды им отказали. Опять-таки против этих фактов, как говорится, не попрешь — все документы сохранились.

А еще один любопытный документ — дополнительное заключение комиссии судебно-психиатрических экспертов (в России тоже никогда не публиковалось). Дело в том, что в органах говорили, мол, у Магнитского был психоз, он вел себя перед гибелью неадекватно, был агрессивен, беседовал с «голосами». И-де мог сам себя повредить. Да и наручники на него надели и палку применили, дабы помочь ему в момент этого временного психического расстройства. Так вот члены комиссии — психиатры со стажем более 20 лет — провели масштабное исследование личности Магнитского и всех медицинских документов с момента его рождения. В его рамках они опросили даже одноклассников и учителей Сергея.

Когда читаешь их выводы, понимаешь, каким человеком был Магнитский. Цитаты из заключения: «учеба доставляла ему удовольствие, закончил школу с медалью, Плехановскую академию с красным дипломом. Был внимательным и отзывчивым к людям, хорошим и надежным другом. Никогда не впадал в депрессии. Отличался оптимистическими взглядами на жизнь. Слушал классическую музыку... ценил в людях порядочность...» Примечательно, что даже в этом заключении психиатры приводят имевшиеся в их распоряжении жалобы на медобслуживание, поданные Магнитским и его адвокатами. Впрочем, доказывать, что жалобы все-таки были, уже, думаю, не нужно. Хотя на фоне того, как руководство всех правоохранительных органов говорит об обратном, хочется все время искать новые и новые доказательства...

И снова цитата из заключения: «Данных, подтверждающих у него временное психическое расстройство, нет... Резкое ухудшение состояния, неадекватное поведение, возбуждение, дезориентация могли явиться как проявлением вторичной кардиопатии, так и следствием развившейся на фоне эмоционально насыщенных переживаний ответной реакции на психотравмирующие воздействия на фоне отека головного мозга». Откуда взялся отек?

А вот поистине удивительная бумажка — она тоже раньше нигде не мелькала. Судя по ней, система дала сбой. Следователь СКП по Преображенскому району Москвы Левин составил рапорт о возможном возбуждении уголовного дела по статье «убийство» после изучения собранных материалов. Следователь написал, что, цитирую, «могут усматриваться данные, указывающие на признаки преступления, предусмотренные ст. 105 УК».

Этот документ сохранился в книге сообщений о преступлении. Выходит, что у Левина были основания говорить об убийстве. Чем могут крыть этот козырь чиновники сейчас? А тогда о рапорте Левина «забыли». Более того, несмотря на четыре отдельно поданные родственниками Магнитского заявления с требованием провести уголовное расследование обстоятельств его гибели, российские власти ответили отказом, указывая в ответах, что «никаких нарушений» не было установлено.                       

mk.ru