Online812

                    Нас просили прибыть на участок к 7.30, но на деле наблюдатели приходили и позже – члены комиссии были не против. Единственное, что контролировалось, – число наблюдателей: от одной партии на территории УИК мог присутствовать только один наблюдатель. Позже всех пришли единороссы – мы долго их ждали. Они, кстати, не проявляли интереса к ходу голосования вообще.

Поначалу обстановка была напряженная – сотрудник полиции, только появившись, направился к нам и заявил: «Фотографировать нельзя!» Мы возмутились. Сказали: «У нас есть инструкция, мы работаем строго в соответствии с ней. Нельзя фотографировать бланки непосредственно в момент голосования и паспортные данные. Остальное – можно!» Полицейский расстроился, но отстал.

С началом голосования наблюдатели стали ходить по помещению участка. Тут возмутились члены комиссии: нельзя,  сидите на своих стульчиках. «Это они нас запугать решили. Нельзя их слушать, как написано в памятке наблюдателю – так и делаем», – решили мы. Не тут-то было – около получаса полиция и члены комиссии стояли рядом с нами, как бы обозначая черту, за которую нам заходить нельзя. При нарушении границы нас возвращали назад.

В 11.30 поток избирателей резко увеличился – возникла очередь.

Отвлекусь и замечу, что даже при отличном наблюдении нарушить процесс голосования было проще простого. Поскольку списки избирателей в этом году стали составлять не по адресам, а по алфавиту. Буквы распределяли по членам комиссии: первый обслуживал фамилии на А, Б, В, Г, второй – на Д, Е, Ж, З, И, К, третий – Л, М, Н, О, П – и так далее. На букву «К» фамилий, как известно, больше всего. Поэтому, видимо, ее поставили не отдельно, а включили в самый большой список – из шести букв. К девушке, отвечавшей за эти буквы, очередь выстроилась мгновенно. А к юноше за первым столиком не было никого.

И вот эта очередь к столику из обладателей фамилий на «К» загораживала нам обзор – ничего не было видно, и потихоньку мы начали ходить там, где было «нельзя».

Очень многих избирателей не было в списках. Для них был отдельный столик – их там регистрировали и выдавали бюллетени. Туда же автоматически попадали люди с временной регистрацией.

Нас предупреждали, что временные регистрации заслуживают особого внимания. Одному из наблюдателей позвонил знакомый с соседнего участка: «Будьте внимательны с регистрациями, выданными какой-то Евсеевой».

После одного из походов «в народ», то есть в очередь, коллега-наблюдатель вернулся со словами: «Там уже третий человек с временной регистрацией по одному и тому же адресу. Регистрация от Евсеевой». Мы к полицейскому, говорим – проверьте документы. Хороший полицейский оказался, ни минуты не колебался – проверил. Сказал, что, возможно, регистрация липовая. Мы сказали председателю комиссии. Больше граждане от Евсеевой на наш участок не заходили. Но те, кто зарегистрировался раньше, – проголосовали.

Помимо стационарной избирательной урны, за которой мы следили непрерывно, считая брошенные бюллетени, были еще две переносные – для тех, кто голосует на дому (как правило, это инвалиды). У нас желающих голосовать дома было всего 12. К ним отправились двое членов комиссии и двое наблюдателей, в том числе я. Уровень недоверия друг к другу был колоссальный, особенно он возрос после сообщения с соседнего участка о вбросе бюллетеней в переносной ящик.

Урну нес один из членов комиссии, мы не сводили с нее глаз, думали, что члены комиссии обладают необыкновенной ловкостью рук и талантами фокусников. Они тоже не доверяли нам: «А что вы думаете? Были случаи, когда сами наблюдатели вбрасывали!».

При всем нашем желании сохранить тайну голосования это не удалось почти ни разу.

– А я за «Единую Россию», за кого же еще! – с порога сказала женщина.

Одна бабушка долго выбирала: «Как много партий! И что, всего за одну можно голосовать? Ой, не знаю… А можно две выбрать? Вы не очень спешите? Мне нужно подумать… Я хочу за «Яблоко» и «Справедливую Россию», а вы говорите, одну… Хм.  А в какой партии есть женщины? Я буду за женщину голосовать… – Увидев второй, заксовский бюллетень, бабушка обрадовалась: Это хорошо, что их два!» -  и проголосовала за «Единую Россию». Потом взяла первый бюллетень, снова задумалась: «Яблоко» или «Справедливая Россия»?

Одна избирательница тайну голосования все же решила сохранить – получив бюллетени, она сказала: «А теперь закройте глаза! Я буду голосовать!»

На нашем УИКе  вбросов не было – точнее, мы ничего такого не видели. Но если бы и были – предотвратить их сложно, можно только зафиксировать. Борьбу с вбросами осложняли сами избиратели, приходят семьями: голосуют двое-трое, но опускает бюллетени один за всех. Мы проверяли: «Вот вы сейчас 4 бюллетеня бросили. Это почему?» – «За жену». – «Где жена?» – «Вот она».

А вот истории с выносом бюллетеней были. Таких граждан пытались остановить: «Это государственная собственность!» Но граждане оказались просвещенные: «Закон не запрещает! Мой бюллетень – делаю, что хочу».

В 20.00 начался подсчет голосов – в присутствии наблюдателей, по одному от каждой партии (впрочем, на нашей УИК не было наблюдателей от «Яблока» и «Правого дела»). Считали до 3 часов ночи, затем наблюдатели получили протоколы с итогами голосования – и бюллетени отправились в ТИК.

В протоколах, которые получили наблюдатели после подсчета голосов в УИК, «Справедливая Россия» имела 404 голоса. «Единая Россия» – 238, КПРФ – 244, ЛДПР – 123, «Яблоко» – 144, «Патриоты России» – 21, «Правое дело» – 12.

По предварительным итогам голосования, которые появились 5 декабря на сайте Санкт-Петербургской избирательной комиссии, на нашем УИКе «Справедливая Россия» получила – 404 голоса,  «Единая Россия» – 338 голосов, КПРФ – 244, ЛДПР – 123, «Яблоко» – 44, «Патриоты России» – 21, «Правое дело» – 12.

Т.е. данные не сходились в двух графах: у «Единой России» прибавилось ровно 100 голосов, у «Яблока» их стало на 100 меньше.

Наблюдатель от КПРФ сразу же написал заявление в прокуратуру. Рассмотреть обещали в течение месяца.

Кстати, в инструкции для наблюдателя сказано:  «Нарушение порядка подсчета голосов может привести к отмене результатов голосования на избирательном участке!!!» Про нарушение на этапе внесения данных в ГАС ничего не сказано.                       

Анастасия ДМИТРИЕВА, картинка – Виктор БОГОРАД