Online812

               Во-первых, кремлевский агитпроп, который держит в руках рулевое управление ТВ, понял, что дальнейшее увеличение пропасти между информацией в интернете и на ТВ, абсурдно. ТВ не верят, оно еще и провоцирует на протест, и плодит противников режима, ассоциирующегося именно со старательно сочиняемым телеобразом. 

Во-вторых, перестал быть сакральным ВВП. И, например, на канале НТВ через сито проскакивают уже отдельные замечания, из которых следует, что пока он на месте, протестовать против фальсификаций на выборах бессмысленно. А в программе «НТВшники» (воскресенье, 18 декабря) Михаил Прохоров одновременно не возражал, что действует по согласованию с Кремлем, но одновременно внушал, что ВВП ведет к экономической катастрофе, а общество дозрело до требования свободы личности, которую нам то ли не дали, то ли отняли. А активно поддерживающая Прохорова Ксения Собчак в той же передаче провозгласила, что «люди устали от лжи».

В-третьих, ТВ даже на Первом и «России» пытается создавать образ некоего обновления, в сочетании с непрерывно ведущимся обсуждением в интернете, которое ТВ уже просто не может оставлять в «игноре», получается забавная игра: что на экране не покажут, как в сети с новой силой разгорается перманентное толковище, напоминающее диалог из пьесы Н. Эрдмана «Мандат» (1925): «Тамара Леопольдовна. Мой супруг мне сегодня утром сказал: «Тамарочка, погляди в окошечко, не кончилась ли советская власть!» – «Нет, говорю, кажется, еще держится». – «Ну что же, говорит, Тамарочка, опусти занавесочку, посмотрим завтра как»».
ТВ превратилось в то самое «окошечко».

Однако есть и другое: имитация. Татьяна Толстая в программе «Познер» на Первом – имитация (на Первом даже ее решились пустить только ночью); «Честный понедельник» на НТВ – то же самое: вроде и о Болотной площади, но на уровне светской болтовни. Главная мысль, которую внушает зомбоящик каждой такой передачей, это: «мы не хотим революций» и «мы не допустим провокаций». На митинги ходим, протестуем против лжи на выборах, но жаждем стабильности.

Митинги с ходу стали разновидностью светской тусовочной «деятельности» класса luxury. Акунин-Чхартишвили на митинг на Болотной прилетел из Лондона. Подключены Тина Канделаки, Ксения Собчак, на очереди студентка Рыболовлева из Монако. Телевидением внушается, что ходить на митинги модно, а не ходить неприлично, только надо вести себя солидно. Пришли, спокойно постояли, как слоны в зоопарке, помахали хоботами, потерлись друг о друга норками, соболями и кашемирами и разъехались на «Феррари» и «Мазерати». Просить ничего не надо, все уже есть и так. Не хватает только какой-то «честности», но что это такое и зачем она в жизни и бизнесе... Похоже на помощь к Якеменко призвали К. Собчак. Пора ей выйти из «Дома-2» на площадь и стать новым символом. Как если бы в ЦК ВЛКСМ открыли новый отдел для нового молодежного сегмента.

Новый образ митинга – светская тусовка на площади – внедряется в сознание, и ТВ в этом процессе эволюции играет важную роль. Здесь учат, что митинг не должен ассоциироваться с грубым протестом, даже он если против чего-то, все равно он часть стабильности. Это, объясняют, – по-европейски. В пентхаусе евроремонт, на площади – евромитинг. И не показывают передачи про молодежь Франции в мае 1968 года, которая изменила Европу. Или про Венгерскую революцию в октябре – ноябре 1956 года. Тогда бы молодежь узнала, что значит «по-европейски».

Имитации сопровождаются цензурой. Например, на НТВ внутренняя цензура сняла с эфира программу П. Селина «Последнее слово», посвященную акциям протеста против фальсификаций на выборах. Потому что в ток-шоу должен был участвовать прямо из спецприемника Илья Яшин, отбывавший 15 суток ареста за участие в акции на Чистых прудах 5 декабря.

Кстати, на НТВ вместо «Последнего слова» об акциях протеста, в том числе и не санкционированных, пошло «Последнее слово», где была Ольга Романова со своим банкиром и несчастная Татьяна Макарова, мужа которой без доказательств упекли в тюрьму якобы за педофилические акты с собственной дочерью. Передача вроде была «против», летчик Андрей Литвинов, который не хотел ждать губернатора Мезенцева, даже объявил, что «у нас стабильно хреново» (аплодисменты по команде помощника режиссера), однако в целом вышла имитация.

Двум женщинам (Романовой и Макаровой) подробно говорить не дали, позволили только что-то прокричать в телеграфном стиле, объявив, что они «героини». Зато их тщательно уравновесили, с одной стороны, паясничающей Т. Догилевой, игравшей бунтующую домохозяйку, а, с другой стороны, бывшим прокурором Владимиром Колесниковым, непрерывно оравшим что-то перпендикулярное здравому смыслу и теме разговора (Колесников заявил, что журналист Романова участвовала в создании путинского режима и коррупции), и полковником КГБ Геннадием Гудковым, который работает под прикрытием должности депутата.

В целом ситуацию и на ТВ, и вне идеально описывает телерекламный лозунг, придуманный поэтом Вл. Вишневским: «Мы в глубокой ж.пе. Оставайтесь с нами!»

Мы и с вами, и с ними  все равно останемся и в новом, 2012 году: куда ж нам деться? С Новым годом!                   

ранее:

«Поколение 30-летних повзрослело после учаcтия в спектакле "всенародные выборы"»
«Очереди к поясу Богородицы выразительно говорят о состоянии нашей медицины»
Почему я не пошел в прямой эфир Пятого канала беседовать о памятниках
«Политическая острота номеров Райкина сейчас в основном преувеличена»
«Кто бы ни пришел на место Веры Дементьевой, буду это приветствовать»
«ТВ уже не скрывает: брежневизация – это новый стиль»