Online812

                     «Я не вернулся – меня вернули»

- Два десятка лет назад вы уже занимали эту должность. Почему вернулись?  Для вас это – карьерный рост?
– Во-первых, не вернулся, а вернули. Мне сделали предложение, от которого я не смог отказаться. Я ушел отсюда в 2005 году по доброй воле, когда понял, что тенденции развития Службы занятости изменить не в состоянии. Федеральная политика была очень странной. Я всегда считал, что наша главная задача – это все-таки содействие процессу занятости населения, а не просто борьба с безработицей. Но к тому моменту работа службы, по сути, свелась к простой борьбе с безработицей. Я дальше работать не смог. Но сейчас ситуация меняется, более того – служба стала городской, и есть потребность в создании именно службы занятости, которая будет помогать работодателям и гражданам выстраивать правила игры на рынке труда. Вице-губернатор  Вязалов, мой непосредственный руководитель – профессионал очень высокого уровня, я давно с ним знаком. Он знает все городское хозяйство изнутри, так как занимался им еще  в начале 90-х.  Его видение вариантов решения задач, стоящих перед страной и городом, опирается не только на российский, но и на международный опыт . Это очень важно для Петербурга.

Во-вторых, мое назначение – совершенно не карьерный рост для меня. Это – долг перед городом, где я родился и вырос... Вы зря улыбаетесь. Материальных стимулов я здесь не имею... Считаю, что материальное стимулирование госслужащих в Петербурге  не очень привлекательно для топ-менеджеров, рекрутированных из крупного бизнеса. Даже полисов ДМС нет ни у одного чиновника в городе.

- В начале 2000-х в городе было 18,5 тысячи безработных (примерно 0,8%). При этом открытая безработица, то есть учитывающая также официально не зарегистрированных, но ищущих работу, составляла порядка 7%. Как изменилась ситуация с тех пор?
– Картина менялась очень любопытно.  В годы кризисов – в 1998-м, в 2008-м  официально зарегистрировано безработных  было порядка 70 тысяч и 40 тысяч соответственно. Это серьезные цифры. Потому что открытая безработица была в то время в 4 – 5 раз больше. Сегодня мы наблюдаем  в Петербурге необъяснимый на первый взгляд феномен: зарегистрированная безработица составляет всего полпроцента (14 179 человек), что находится в рамках статистической погрешности. Открытая безработица – всего полтора процента! Такого просто не бывает. У меня, как у экономиста, закрадываются подозрения: что-то не так в системе измерений. Я точно знаю, что в фиксации официальных безработных в Службе занятости нарушений нет. А вот показатели открытой безработицы вызывают большие сомнения. У меня ощущение, что здесь ситуация примерно такая же, как с последней переписью населения. Ни я, ни мои знакомые переписчиков почему-то не видели, хотя живем не в глухой деревне. Методика переписи тоже вызывает вопросы. Точно так же, как методика обследований, которые проводит Росстат по проблематике рынка труда. Мне кажется, что многие явления, в том числе открытая безработица, не фиксируются в полном объеме. Она в Петербурге, безусловно, выше, чем официальный показатель, озвученный Росстатом.

- Нарисуйте портрет современного петербургского безработного.
– «Портрет безработного» – понятие очень условное. В этом статусе может оказаться каждый, но, учитывая ситуацию в экономике города, стоит говорить, что часть безработных  – люди, которые просто не очень хотят работать. В Петербурге уже сложился класс таких профессиональных безработных. Видимо, по своей природе они просто не приспособлены для постоянного и регулярного труда. Они годами -  с небольшими перерывами – получают пособие.  Его максимальный размер в Петербурге сегодня составляет порядка пяти тысяч рублей в месяц. Минимальный  – 850 рублей. Но им этого достаточно для жизни. В любом обществе таких людей – примерно 5% населения. Бороться с этим явлением надо очень аккуратно. Уж лучше пусть они так социализируются, чем, например, в подворотнях  нападают на прохожих. Нужна нормальная государственная политика, чтобы минимизировать потери и общества, и этих людей.

- Уволенные по любой статье могут рассчитывать на пособие от государства?
– Да. Пособия получают граждане, уволенные по любым основаниям, но существует ряд ограничений. Так, до трех месяцев может не выплачиваться пособие тем, кто был уволен за нарушение трудовой дисциплины или другие виновные действия.

Бухгалтеры больше не нужны

- Каково в настоящий момент соотношение спроса и предложения на рынке труда в Петербурге? Кто требуется, каких специалистов – избыток?
– Требуются подсобные рабочие, повара, каменщики, медицинский персонал, охранники. На эти специальности есть зафиксированный спрос. Избыток наблюдается среди бухгалтеров, экономистов, юрисконсультов, товароведов. Естественно, труднее найти работу людям с высшим образованием, закончившим непрофильные вузы. У нас огромное количество людей с дипломами. Но из всех петербургских выпускников лишь процентов тридцать находят работу по специальности. Наша система профессионального образования готовит специалистов, не все из которых востребованы на рынке. Это большая проблема. Кроме того, на рынке труда не сформирована целостная система профессиональных стандартов, а система образовательных стандартов не в полной мере отвечает запросам работодателей. Работодатель в нашей стране, как правило, не заглядывает на много лет вперед и не знает, каким будет его производство через пять-десять лет, и, соответственно, не знает, какие специалисты ему понадобятся. Но если мы не выстроим модель развития рынка труда как минимум на десять лет и не определим хотя бы рамки спроса – то мы и от системы образования нужных специалистов не получим.

- А какие профессии, на ваш взгляд, будут востребованы через 5 – 10 лет? На кого сегодня надо идти учиться?
– Если бы наш разговор  происходил лет восемь-девять назад, я бы мог вам ответить точно. Мы тогда проводили исследования, благодаря которым была спрогнозирована модель рынка труда в профессионально-квалификационном разрезе на среднесрочный и долгосрочный период. Таких работ никто в мире больше не делал. То, что мы тогда рассчитывали, сбылось с точностью до статистической погрешности. Но сегодня у меня свежих данных нет. Если бы я с вами беседовал просто как доктор экономических наук, а не чиновник,  я мог бы высказать свое частное мнение. Но это будет представление, не опирающееся на научные исследования.

-  Ну, хорошо. Что вы можете сказать как доктор наук о самых перспективных специальностях на ближайшее десятилетие?
– Для этого надо понять, что может произойти с Петербургом за десять лет. Очевидно, что очень быстрыми темпами будет развиваться сфера услуг. Все, что связано с гостиничным хозяйством, системой питания и оказанием услуг населению – химчистки, парикмахерские, косметические салоны, спа.  Сфера торговли все больше и больше автоматизируется. Профессия кассира может исчезнуть. Все товары будут чипированы: покупатели их просто кладут в корзину и проносят через кассовый терминал. Строительство станет более качественным и предметно ориентированным на более сложные градостроительные решения. Будет развиваться транспорт.  Скорее всего, появятся очень мощные научно-производственные кластеры, связанные с теми сферами, в которых город уже является лидером. Судостроение, физика, атомная промышленность, радиофармацевтика, программирование, оптика. Культура, туризм, отдых. Специальности в этих сферах очевидно будут востребованы в ближайшем будущем.

Работодателей позовут в суды

- В Петербурге появилась много коммерческих «бирж труда». Чем они лучше государственной службы занятости?
– Если они есть, значит, они нужны.  В стране их больше двух тысяч, в  городе – почти полторы сотни. Из них успешны чуть больше десятка. В интернете реально успешных – две: HeadHunter и Superjob. Российский рынок интернет-рекрутинга оценивается более чем в 200 миллионов долларов в год. Американский – примерно в 5 миллиардов. В основном рекрутинговые агентства рентабельны, но у нас они не очень прибыльны. Хорошо живут только фирмы типа Kelly или Manpower, имеющие мультинациональные бренды, и поэтому с ними в дежурном режиме работают компании с иностранным капиталом.

- Базы вакансий у вас и у них – разные?
– Конечно. Сейчас произошло очень жесткое разделение. Мы работаем, и всегда работали, с массовым клиентом, а они – со специальным либо корпоративным. С массовым подбором они работают очень редко. Был случай, когда «Тойота» сделала заказ  человек на триста рабочих частной рекрутинговой компании. Реально эту работу выполнили мы, а деньги получили коммерсанты. Они сами не в состоянии были выполнить заказ, поэтому обратились к нам. Мы, как государственная структура,  работу выполнили,  потому что это входит в наши обязанности.  Спрос, который видят Служба занятости и частные рекрутинговые фирмы, отличается. Поэтому нам необходимо восстановить систему мониторинга и наладить информационное обеспечение рынка труда. Чтобы все участники рынка – и работодатели и соискатели – адекватно представляли, что же все-таки требуется.

- Все предприятия обязаны сообщать вам о вакансиях?
– По закону обязаны все. Но закон есть, а механизмов его исполнения нет. То есть, если кто-то его не выполнил, никаких санкций не предусмотрено. Но мы планируем  сдвинуть проблему  с мертвой точки. И тут есть два пути. Конечно, мы можем применить карательные меры: провести судебные разбирательства, добиться увольнения руководителей предприятий, не сообщающих о вакансиях. Но гораздо важнее заинтересовывать работодателей, чтобы они сами стремились обращаться к нам, зная, что  с нашей помощью смогут провести  максимально быстрый и эффективный поиск персонала. Сегодня Служба занятости трудоустраивает порядка 60 – 70 тысяч человек в год, а скажем, восемь лет назад трудоустраивала 100 тысяч. Это значит, что 40 тысяч –  «бонус» рекрутинговых контор. Мы этот бонус будем  постепенно отбирать, хотя такой прямой задачи у нас нет. Наша задача – выстроить нормально работающую инфраструктуру рынка труда.

Где афрофинны с зелеными метелками?

- Количество гастарбайтеров в Петербурге растет. На ваш взгляд, они помогают восполнить дефицит рабочей силы в городе или, наоборот, «отбирают» рабочие места у коренных горожан?
– Количество гастарбайтеров определяется спросом на трудовые ресурсы, по сути, неконтролируемым. В прошлом году более 170 тысяч иностранцев получили разрешение на работу в Санкт-Петербурге. По факту  приехало больше. Самое удивительное, что никто не знает – сколько. Представители миграционной службы, полиции и нашей службы называют цифры в диапазоне от двухсот тысяч до двух миллионов человек. Когда оценки разнятся на порядок, это заставляет задуматься. Я полагаю, что в ближайшее время будут проведены исследования, чтобы понять, с каким явлением и какого масштаба мы имеем дело.

Отбирают мигранты рабочие места у петербуржцев или нет? Сложный вопрос. Петербуржца на вакансию с зарплатой в 8 тысяч рублей найти практически невозможно. Чтобы решить проблему, необходим системный подход. Мы должны создавать квалифицированные рабочие места, отвечающие в первую очередь интересам жителей города. Если мы не будем думать системно о том, кто и как станет убирать улицы,  то получим примерно то же, что получилось в Париже, где по утрам можно видеть афрофранцузов с зелеными синтетическими метелками. Это решение теперь Парижу дорого стоит. А в Хельсинки, допустим, афрофинна с зеленой метлой вы не увидите. А увидите финна, на небольшой специальной машине убирающего дворы и улицы. Это системное решение позволило Финляндии не завозить в значительных количествах в страну представителей других государств для выполнения примитивной работы.

- То есть вы предлагаете набирать не дворников на 8 тысяч,  а операторов уборочных машин с зарплатой в 25 – 30 тысяч?
– Да. При этом один такой оператор заменит  10 – 12 обычных дворников. Аналогичные решения могут быть в транспортной сфере: вместо десяти маршрутных такси  пустить один нормальный, по расписанию приходящий, автобус, на котором работает нормальный водитель с зарплатой в 40 – 50 тысяч рублей. Или, например, вы видели, кто у нас в гипермаркетах тележки собирает? А в Финляндии вы видели, чтобы кто-нибудь тележки собирал? Вы ее сами назад привезете, потому что у нее есть залоговая цена – 50 евроцентов. Мелочь вроде. Но эта мелочь позволяет сэкономить десятки рабочих мест. Они просто не нужны.

- А как заставить гипермаркеты оборудовать тележки этими устройствами?
-  Необходима работа с собственниками, проектные решения.  Это то, к чему мы сейчас идем. То же самое на стройке. Как убрать оттуда нелегалов? Если город выделяет участок земли под застройку, он вправе выставлять  инвестиционные условия. А именно: что на этом объекте инвестор может привлекать только подрядчиков, у которых работают легально оформленные люди. Это тяжелое требование. Но, если помните, когда реконструировался «Англетер», для строителей был возведен небольшой городок из модульных блоков. Там вполне комфортно жили финские и югославские рабочие. Стройка закончилась, и временная гостиница тоже исчезла. Город, в принципе, может эту функцию – строительство временных гостиниц – брать на себя. Чтобы строители могли привлекать легальных рабочих, в первую очередь – граждан России.  Это один из вариантов.

О долге перед родиной

- Вы когда-то ратовали за установку в Петербурге памятника труду. Будете продолжать?
 - Дело было не совсем так. Тогда министр труда поставил всем субъектам задачу – сфотографировать памятник труду, который  есть в регионе. Мы написали официальный запрос нашим музейщикам и получили ответ, что такого памятника у нас нет. Это смешно: в городе – колыбели трех революций нет памятника труду! Если он все же появится, я буду рад.

- Каким, на ваш взгляд, мог бы стать памятник труду?
– Сложный вопрос. Труд меняется. Еще в  60-е годы социологи, футурологи, когда пытались понять, чем же станет труд в будущем, сформулировали это понятие, как: «не труд не рабочих». То есть труд постепенно превращается в форму жизнедеятельности. Карл Маркс предельно точно описал, как будет развиваться труд: человек постепенно выходит из процесса производства и заменяется силами науки, рабочее время сокращается. Сейчас проблема не в том, что людей не хватает, а в том, что свободное время девать некуда. Это главная проблема всего человечества. И в этом смысле памятником труду, наверное, станет  подушка.

- Какие ваши цели и приоритеты – как нового «старого» председателя Комитета по труду и занятости Петербурга?
– У меня сейчас такой сложный период, когда я, что называется, «въезжаю в тему». Хотелось бы создать такую службу, которая будет не просто цивилизованной. Хочется создать такие механизмы на рынке труда Санкт-Петербурга и на связанных с ним рынках, в первую очередь – на рынке социальных, образовательных услуг, по работе с инвалидами, студентами, пенсионерами – чтобы мы были готовы к любым кризисам. Моя задача – создать механизм, который поможет жителям города соответствовать всем изменениям в экономике с минимальными для себя потерями, а скорее  – с достижениями. Задача большая. Но если удастся воплотить в жизнь хотя бы основные идеи, то буду считать, что какую-то часть своего долга я родине отдал.                            

Мария ГОРДЯКОВА, фотография с сайта nedelya.ru