Online812

              Online812 спросил у лидера группы «Телевизор» Михаила Борзыкина, входящего в число единиц поддерживающих несогласных, почему рок-музыканты остаются в тени – значит, их все в стране устраивает?

- Рокеры  довольны жизнью?
– Рок-элита была прикормлена властью и очень боится потерять свои насиженные корпоративные места. Поэтому высказываются немногие – но их все больше и больше, они потихоньку выползают из своих садиков-огородиков, это хороший признак.

- Кого вы имеете в виду?
– Ну, у нас в Питере это Юрий Шевчук…

- Он сейчас скорее в Москве...
– В Питере есть еще такие группы, как ПТВП, Вадим Курылев с «Электрическими партизанами», Саша Чернецкий из группы «Разные люди». Это не все, я думаю, еще есть несколько молодых коллективов, которые высказываются по этому поводу. Можно в интернете найти целые сборники песен протеста.

- Но на улицы Петербурга они не выходят.
– Да и в Москве – раз, два и обчелся. Noise MC вышел – но это не рок-музыка. Выходили Василий Шумов и внезапно прозревший Кортнев – который, однако, недавно встречался с Медведевым и радовался обаянию этого человека. Тем не менее, процесс пошел. Группа «Матрикс» Глеба Самойлова тоже достаточно активную позицию заняла. Константин Кинчев стал говорить про несправедливость.

- Вы считаете, что пик протеста еще впереди?
– Думаю, да. Пока все затаились – ждут результатов. То же самое ведь было в 80-х. В 87-м нам говорили, что мы рано выползаем, что мы со своими песнями неуместны, мешаем развитию.

- Значит, ваши коллеги пока смотрят, в какую сторону все склонится?
– Да. И так и произошло тогда: в результате потом снимались фильмы, писались новые песни – «Мы ждем перемен» и так далее. Все это было, когда большинство созрело до этой идеи – тогда все прыгнули на этот поезд и успешно прослыли героями. Думаю, такая же будет ситуация.

- Молодые рокеры отличаются от старых?
– Молодежь, конечно, более чутка – уже пишется много песен на эту тему, это становится трендом. И так же было в 80-х. Никаких денег за это никто не требовал, это витало в воздухе – энергия преобразований, перемен. Критерием для возможности выступать на большой сцене одно время было наличие в репертуаре искренних песен о политической ситуации в стране.

- А это не пиар, не зарабатывание денег – ведь протест привлекает аудиторию…
– Думаю, сейчас пока больше зарабатывают не протестующие. Поэтому, собственно говоря, более высокооплачиваемые наши рокеры и сидят по норам – у них гастроли расписаны на несколько лет вперед. И они не высовываются, чтобы не сорвать гастроли, корпоративки. Власть и околовластные структуры не скупятся на корпоративы для этих ребят.

- То есть от популярных рокеров протестантам ждать поддержки не стоит?
– Нет, она появится. Потому что даже представители самой политической элиты начинают раздражаться ситуацией, и Быков с программой «Гражданин поэт» приглашается с концертом на Рублевку.

- На митингах вы сами поете?
– Я во всем этом участвую уже лет семь плотно. На двух последних митингах я выступал с песнями и всегда готов выступить, если есть такая возможность.

- Из музыкантов, кроме вас, кто-нибудь ходит на митинги?
– Вадим Курылев, Саша Черневский, Сергей Паращук, Михаил Новицкий. Если они могут в этот день – принимают участие. Кто в силах – тот приходит. Трудно заранее решить, потому что о наличии или отсутствии мероприятия мы узнаем дней за пять, не раньше. Смольный очень долго принимает решение.

- В каком состоянии находится наша рок-музыка – в кризисе или все хорошо?
– Пока продолжается период застоя. Рок-музыка была загнана в подвальное состояние, все возможности информационного продвижения коллективов контролировались властями.

- Вы про какое время говорите?
– Про последние 10 лет. Все радиостанции и телекомпании возглавляют друзья Путина. Появилось жесткое понятие «радиоформат» – формат, необходимый вообще для того, чтобы группа могла стать популярной. И в него пытались уложиться несколько поколений рок-музыкантов. Теперь, кажется, это время уходит – все цветы должны расти, а не только прославляющая внутреннюю эмиграцию эгоцентрическая поэзия с вторичной музыкой и вторичной мелодией, с элементами постмодернизма. Для меня яркими представителями являются такие группы, как «Сплин», «Смысловые галлюцинации». Кажется, эта тенденция уходит в прошлое – добро пожаловать в реальность! Мы, возможно, опять сольемся в едином порыве со всем миром, где рок-музыканты продолжают говорить про насущные вещи и адекватно реагировать на внешние раздражители.

- На выборы пойдете?
– Да.

- И когда победит Путин, что делать будете?
– На этом все не заканчивается. Складывать руки, когда 4 марта победит Путин, никто не собирается. Наоборот, сейчас как раз мы встаем на полосу, когда становится интересно, начинают выходить на свет истинные человеческие ценности и эмоции. Хорошо, что мы до этого дожили.

- Патриотические движения тоже оживляются. А либералы не хотят с ними вместе митинговать. Разве это правильно?
– Под словом «национализм» понимается очень много взаимоисключающих вещей. Я сейчас как раз стал интересоваться этой темой. Нельзя всех под одну гребенку. Такие страны, как Франция, построены по этой модели – национализм у них играет роль цементирующую. Я имею в виду цивилизованный национализм – это какая-то система ценностей, на которую ориентируется вся страна независимо от национальности. Я не вижу в этом ничего плохого, даже наоборот. Поэтому выяснять позиции, спорить и ругаться – необходимо. Но не до кулаков и не до высокомерия, которое сейчас проявляют питерские политики по отношению друг к другу, раскалывая тем самым протестное движение. А пугаться слова «национализм» не надо – надо смотреть, кто за этим словом стоит. Пока, видимо, никто в этом не разобрался. В СМИ пишут «радикальный национализм», применяя это ко всем – тут подмена и происходит. Если в 90-е это и правда были в основном маргинальные группировки, то теперь появляются евронационалисты – образованные люди, которые хотят добра стране, по сути, они демократы – по крайней мере, уж никак не расисты и не фашисты.

- Знаете, как разобраться, кто есть кто?
– Надо выползать из-за своих компьютеров и идти, встречаться, обсуждать, спорить. Важно осознать, стать единым целым, и для этого придется переступить через гордыню, которую мы так успешно развивали в себе последние 20 лет. Запираясь в свой мировоззренческий мирок, мы превратили страну в концлагерь – сами, потому что казались себе невероятно умными. Кремль уже 20 лет пугает нас националистами. Но национальные проблемы-то есть, надо их решать. В частности, проблемы с нашими эмигрантами из Средней Азии. Недавно даже Гребенщиков этим озаботился – это очень забавно было.

- А что с Гребенщиковым случилось?
– Когда он написал песню «Тайный узбек», я пошутил, что, наверно, к нему в квартиру поселились узбеки. Оказалось, я был недалек от истины. У него в доме несколько квартир отдали под общежитие узбеков. Он был возмущен той ситуацией, что соединения культур не произошло – под окнами с утра останавливаются какие-то маршрутки, шумно, грязь, куча нечистоплотных представителей Узбекистана. Он обратился к Михаилу Садчикову, музыкальному критику, и тот опубликовал на «Фонтанке» эту страшную историю. Вот как реальность приходит к полубогам. Тайный узбек – он вполне себе явный, взял и пришел. И с ним надо что-то делать, как-то цивилизовывать, чтобы встреча культур не превратилась в столкновение.

- Кстати, сам Гребенщиков никак свое отношение к происходящему в стране не проявляет?
– В творчестве – нет, я не заметил. Хотя там всегда очень много эзопова языка. А вообще он подписал письмо за освобождение Ходорковского и один раз заступился за шахтеров. Конечно, хотелось бы, чтобы он занял более активную позицию. Но он умудряется отгораживаться от участия словами, что в России уже 500 лет так ничего не меняется и не изменится. При этом продолжая как-то общаться с господином Сурковым, считая его хорошим человеком.

- Не он один.
– Да, обидно, что такой конформизм накоплен годами эгоцентризма. Все вскапывали свои творческие огородики. Жизнь укатывает. Я это прекрасно понимаю, знаю всю подноготную этих отношений, откуда берутся корпоративы, ордена. Это плата за лояльность. К сожалению, на это купились многие, в том числе рок-музыканты. Это как у Евтушенко: «Он знал, что вертится Земля, но у него была семья». И семьи, и дети – все заставляет помалкивать до какого-то времени. Хотя именно революция 90-х позволила таким, как я, объездить Европу, а Гребенщиков вообще весь мир объездил. Как можно не быть благодарным за это и считать, что ничего не изменилось? Это цинизм и какая-то попытка прожить полубогом. Какая-то в этом есть неискренность. Мы как во второй раз вползаем в этот процесс – у меня столько ощущений дежавю! Как в 80-х.

- Значит, мы ждем перемен?
– Возьму на себя наглость сказать, что мы их делаем. А кто-то ждет.