Online812

              На АСТе висят многомиллиардные (правда, в рублях) долги, двое из его совладельцев пребывают за границей и вроде бы не торопятся возвращаться; книги, правда, продолжают выходить, но, как заметил однажды Маяковский, «Никогда ничего не хочу читать. Книги? Что книги!» Читать и впрямь никто не хочет, а вот писать… Первыми забеспокоились, соответственно, писатели.

И АСТ, и ЭКСМО – монстры, но не монополисты. Суммарный объем их книжной продукции составляет всего 20% рынка – и, казалось бы, отечественным писателям (и переводчикам зарубежных писателей) нечего тревожиться. Но эти 20% считают от общего объема, включая учебники, справочники, путеводители, кулинарные книги, детские книжки-раскраски, и прочее.

В сегменте же художественной литературы для взрослых (и русской, и переводной) приведенное соотношение как минимум переворачивается. А если  проделать еще одну строго необходимую мысленную операцию – исключить  из общего числа издательской продукции книги, выходящие за счет авторов (или на разного рода гранты), – то ситуация становится прямо-таки драматической: 90%, если не все 95% так называемой «художки» выходят (вернее, до сих пор выходили) в АСТ и в ЭКСМО – у редакторов Елены Шубиной и Юлии Качалкиной соответственно.

Конечно, в результате слияния-поглощения общее число оригинальных книжных позиций, проходящих по ведомству «художки» может не только не сократиться, но, прямо наоборот, возрасти – допустим, в результате резкого усиления читательского спроса (хотя и непонятно, почему это он вдруг увеличится), однако пропадет главное: конкуренция или хотя бы видимость конкуренции, а значит, для писателей, литературных агентов и переводчиков – свобода выбора, пусть даже – выбора меньшего зла.

Грубо говоря, будет, как при Борисе Годунове, отменен Юрьев день: участник литературно-издательского процесса лишатся и сегодня-то призрачной возможности «менять шило на мыло», то есть переходить от одного работодателя-крепостника к другому. А когда у крепостных нет такой возможности, самая добрая помещица рано или поздно (и скорее рано, чем поздно) превращается в Салтычиху.

При сопоставимых размерах АСТ и ЭКСМО устроены очень по-разному. ЭКСМО, условно говоря, – унитарное государство (с несколькими доминионами), тогда как АСТ – даже не федерация, а конфедерация, причем рыхлая и с разноуровневой системой внутренних связей, то есть поглотить его («дружественно» или не очень) можно как полностью, так и по частям, – и ЭКСМО, естественно, постарается приобрести наиболее выгодные активы.

В рамках нашей темы важнее, однако, иное: в обоих монстрах очень по-разному подходят к формированию портфеля современной отечественной прозы. То есть и там, и тут регулярно уводят и/или перекупают произведения и писателей у всевозможной издательской мелюзги (АСТ, впрочем, не брезговал и традиционно ЭКСМОшными авторами, переманив, например, Людмилу Улицкую), но сам подход разнится.

В АСТе (точнее, в «Астрели») проявляют систематический интерес к не раскрученным или не до упора раскрученным авторам, умело раскручивая затем многих из них прежде всего через премиальные институты, тогда как в ЭКСМО делают ставку на уже состоявшихся знаменитостей или как минимум полузнаменитостей; впрочем, и там и тут всё это делается не то что себе в убыток, но без особой прибыли и даже без надежды на таковую.

Прибыль обоим издательствам (да и всем остальным) приносит отнюдь не высокая проза и уж подавно не поэзия, а нечто едва ли не прямо противоположное.

Владелец маленького, но гордого издательства «Ад Маргинем» (оно попробовало было «лечь» под АСТ, но затем не без труда унесло ноги оттуда) Александр Иванов озвучил страшную цифру: лишь 7% «художки» приносит прибыль издателю. Цифра не только страшная, но и на первый взгляд убийственная: если изящная словесность столь разорительна, то зачем, спрашивается, коммерческим издателям с нею возиться?

Однако не всё так печально (с точки зрения писателя): знай издатель заранее свои 7% (они же три карты несчастного Германа), он бы, разумеется, только их и печатал; но знать этого никому не дано – книги, бывает,  «выстреливают» нечаянно (и столь же непредсказуемо проваливаются), – поэтому он и публикует все 100% (93% из которых оказываются убыточными).

Ориентация исключительно на «верняки» не срабатывает, не говоря уж о том, что и платить за них приходится изрядно; вот было у нас три монстра – АСТ, ЭКСМО и ОЛМА, а осталось только два. А куда, спрашивается, подевалась ОЛМА? Подорвалась на «верняках»… Ну, а скоро из двух монстров останется вроде бы и вовсе один.

Ничего хорошего в этом нет. И не только для писателя, но и для покупателя книжной продукции (который, не будем забывать, еще и читатель). Если и не уменьшится (хотя он наверняка уменьшится), то станет существенно менее диверсифицированным книжный ассортимент. И номенклатура жанров, номенклатура писательских имен. Но главное все же не в этом: конкурируя друг с другом (и сознательно разоряя малые и средние издательства), монстры поневоле держали на свои книги сравнительно демократические цены.

Это, кстати, общемировая практика – и в некоторых странах Запада издательства заключают между собой картельные соглашения, обязуясь не опускать цену ниже определенного уровня – иначе бы они все рано или поздно разорили друг друга свободной конкуренцией. Оставшись же в гордом одиночестве, «ЭКСМО», вне всякого сомнения, задерет цену на основную массу своей продукции примерно вдвое...

Но нет худа без добра, уверяют оптимисты. Подорожав вдвое, продукция ЭКСМО сравняется по цене с книгами, выходящими в малых издательствах (а сейчас уже скорее не выходящими, потому что по 400 рублей книг  не распродать, если аналогичные новинки монстров продаются по 200), – и у них, у малых и средних издательств, лежащих ныне на боку, а то и на спине, появится благодаря этому новый шанс… Может быть, и так, но пока суд да дело, Юрьев день уже отменен или вот-вот будет отменен – и от этого как-то тревожно.            

ранее:

Какими бывают ленинградские переводчики старшего поколения
«Все эти "Поединки" и "Гражданин Гордон" – предназначены исключительно для идиотов»
«Ехал я как-то в Москву с приятельницей Леной...»
«Ведущий на государственном ТВ не имеет права никого называть «кощунницами»
Кто получит «Национальный бестселлер»?
Почему Пелевин не получит «Национальный бестселлер»