Online812

                    «Я вырос в русскоговорящем, восточном регионе Украины. Почти все мои родственники были и есть русскоговорящими. Я учился в обычной школе, в которой изучение украинского было не обязательно. Я не хотел, но изучал. К концу школы я стал все понимать, и даже смотреть третий канал телевидения (их было три) – «ут -1».

Потом союз развалился и стали появляться газеты, журналы на украинском, потом появились интересные программы, особенно музыкальные (Территория «А» чего стоит!), потом я стал слушать ВВ, потом были два образования, потом я стал ездить и пытаться говорить.

Потом у меня стало получаться и я заговорил по-польски (зная украинский – легко выучить польский), потом мне стало по барабану, на каком языке мне общаться, потом, во Львове, меня стали принимать за своего, соответственно на востоке я своим и оставался т.к. думать продолжаю по русски.

И вот скажите, я – жертва украинизации? Или меня взбаламутили суровые западные националисты? Или такие как я – это угроза русскому языку?

Если честно, то вторым государственным языком в Украине должен быть английский, как в Иордании (там даже бедуины его понимают).

А языковые вопросы, если мы таки демократия, должен решать референдум, а не 450 продажных депутатов.

И ребёнка я отдам в украинскую школу».                          

naumenko-stas.livejournal.com, фото globalist.org.ua