Online812

                    Зубков говорит, что это обсуждалось на ученом совете факультета, сокращения приема коснутся всех отделений филфака: в следующем году маленькие отделения будут набраны исключительно на коммерческой основе, на больших отделениях число абитуриентов будет значительно сокращено. Идея сокращения бюджетных мест принадлежит  проректору Сергею Богданову.

В университете идею сокращений не отрицают, но говорят, что она не такая уж страшная. Декан филфака Людмила Вербицкая объясняет, что по некоторым направлениям прием будет производиться не ежегодно, а с интервалом в 2 – 3 года: «Таких направлений в следующем году будет 8 из 60. И это будут те программы, интерес абитуриентов к которым за последние годы был явно ниже среднего уровня по университету».

При этом Вербицкая уверяет, что «прием в магистратуру останется на прежнем уровне, 240 человек», а проректор Богданов, по словам Кирилла Зубкова, сообщил, что «через 4 года, когда вновь набранные бакалавры будут заканчивать факультет, сокращен будет и прием в магистратуру».

Вербицкая уверяет, что сокращение приема служит одной цели – снизить нагрузку преподавателей и оставить им время для повышения квалификации.

Сергей Богданов в изложении Кирилла Зубкова, говорит примерно о том же – что назрела необходимость модернизации факультета, отстающего от среднеуниверситетского уровня по числу защитивших диссертации сотрудников.

Известие о будущем сокращении приема студентов на филфак вызвало бурю возмущения – появилась петиция членов совета Классической гимназии № 610: «Если вы хотите завести у себя струнный квартет мирового класса, недостаточно принять в консерваторию четверых студентов. Мыслимо ли, чтобы набор в Академию русского балета осуществлялся только «по четным» или «по нечетным» – а друг будущему гению не повезет с голом рождения? Воспитание ученых заслуживает подхода не менее бережного».

Вслед за гимназией в защиту филфака выступили преподаватели Тартуского университета (Эстония): «один раз факультет уже подвергся разгрому – в 1949 г., во время сталинской кампании по борьбе с космополитизмом. Нас беспокоит, что через 50 лет история зловещим образом может повториться – на этот раз под флагом «модернизации», и старейший факультет, который не прекращал свою деятельность даже в блокадные годы, по уровню набора студентов сравняется с заштатными вузами стран СНГ. Это означает, что воспроизводству знания, культуры и традиции… будет нанесен серьезный урон. Мы призываем руководство факультета и университета… пересмотреть свое решение».

Илья Дементьев проректор-руководитель аппарата ректора СПБГУ, заявил Online812, что начатое в СМИ обсуждение преждевременно. «Ведь решение еще не принято! Есть мысль такая – это да, но все говорят о том, что принято решение. Это разные вещи. Решение принимает министерство, а ученый совет обсуждал идею».

По его словам, речь сейчас идет даже не о филфаке, а об университете в целом и «не о сокращении, а об установлении контрольных цифр приема, их устанавливает Министерство образования». «А контрольные цифры приема устанавливаются не для факультетов, а по образовательным программам – например, по лингвистике, по юриспруденции, химии и так далее. И я не понимаю, откуда в СМИ все эти цифры по сокращению – разве Людмила Вербицкая их называла? Филфак просто обсуждал стратегию своего развития на ученом совете – но почему-то из нее вынимается отдельная фраза и обсуждается. Точно так же ученые советы других факультетов обсуждали стратегии развития конкретных образовательных программ – это же постоянно происходит!».

В феврале Министерство образования должно принять решение о контрольных цифрах приема в СПбГУ. Тогда-то, считает Дементьев, и можно будет все обсуждать: «Министерство может решить все, что угодно – что нужно подготовить 1000 филологов или ни одного. Какое решение они примут – такое мы и будем исполнять».

Впрочем, эксперты не сомневаются, что Минобразования согласится с теми цифрами приема, которые им предложит ректорат СПбГУ.

Комментарий

Первые сообщения о возможном сокращении приема в СПбГУ появились еще в сентябре – не только на филологическом, но и на других факультетах (в частности, назывался химический). Об этом сообщал бывший преподаватель СПбГУ Владимир Волохонский.

– Думаю, все это каким-то образом касается тех обязательств, которые брал на себя университет при составлении стратегического плана развития СПбГУ. Возможно, сокращение мест позволит как-то вписаться в те параметры, которые там были прописаны. Но я, к сожалению, этой стратегии не видел.

- Но новые методики преподавания разве не нужны?
-  Они говорили о Болонском процессе 10 лет, а оказалось, что они, судя по  тексту Вербицкой, даже не перешли на Болонскую систему! И чтобы перейти, надо сократить резко число студентов. Мне непонятна такая логика.

- Кирилл Зубков считает, что число преподавателей на филфаке сократится, даже если ректорат этого не хочет, поскольку неизбежно «массовое увольнение преподавателей по собственному желанию»  в ответ на подобные реформы.
– Увольняться никто не будет – хотя это не помешало бы филфаку. Филфак разросся неимоверно. Там 1100 преподавателей (посмотрите список), и я полагаю, что к деятельности этих преподавателей относится и коммерческая деятельность факультета. Филфак – это же еще и огромное количество языковых школ, курсов, дополнительных программ образования. Это целый университет внутри университета.

Странно разгружать преподавателей, когда их так много и непонятно, чем они загружены. И заявления администрации о том, что они не собираются никого сокращать, выглядят для меня странно. Вполне можно посокращать. Надо разделять то, что называется университетским преподаванием, от такой технической работы как подтягивание выпускников школ и обучение на языковых курсах. Люди, которые этим занимаются, вовсе не из тех, кто пишет монографии, статьи в журналы и делает вклад в международные рейтинги университета.

Для развития науки необходимо увеличение субсидий, которые выделяются на научную деятельность. Причем не в виде премий по итогам, а в виде предварительного финансирования – гарантированного, известного заранее. Ведь сейчас, если преподаватель, например, пишет статью  в международный научный журнал, он не может гарантированно рассчитывать на какие-то деньги. Он может надеяться, что в конце года ему заплатят что-то. Он может получить 5 тысяч, а может – 500 рублей.  Эта ситуация делает в экономическом смысле научную деятельность чем-то вроде рулетки. Нужно, чтобы это были заранее гарантированные – пусть даже не очень большие – деньги.

- Но преподавателей надо разгружать – вы согласны?
– В целом идея университета об уменьшении нагрузки на преподавателя – правильная. Когда к нам приезжают западные преподаватели, они с ужасом смотрят, сколько здесь работает доцент СПбГУ, и говорят, что если бы они так работали, они бы никогда не написали книг и не провели бы исследования. Но наших преподавателей пугает, что если исчезнут студенты, они лишатся работы.

Снижать аудиторную нагрузку можно и другими методами. Например, использование аспирантов. На Западе часто преподаватели ведут только лекции, а аспиранты – все остальные занятия.

Сокращение приема – тоже может применяться. Но  это болезненная процедура. Такой большой прием, который сейчас организован на филфаке, позволял проводить диверсифицированную подготовку – вводить сразу несколько специализаций. Бакалавры в филфак поступают на десяток разных направлений. Это позволяет с 1-го курса вводить профильную специализацию. Как только прием станет меньше, будет невозможно набрать учебную группу.                     

Анастасия ДМИТРИЕВА