Online812

               Сегодня власть видит в жителях, отстаивающих свои интересы, врагов. Экологи для чиновников — это люди, которые мешают руководить, хотят лишить их должностей, потому что они за чем-то не уследили. Нашему чиновнику интересно только место свое не потерять, а не экологические проблемы решать.

Есть очень показательный пример того, как люди на местах реагируют на указания руководства страны о работе с экологами. Дмитрий Медведев еще в свою бытность президентом приказал всем регионам создать экологические советы при правительстве. В Ленинградской области этот орган был создан при Валерии Сердюкове, и в него вошли 18 общественных организаций и представители ряда комитетов.

Совет собирается каждый месяц для обсуждения актуальных проблем по обращениям жителей. Раз в полгода на заседания приходит губернатор, который чаще всего принимает довольно жесткие решения. По итогам каждого заседания составляется протокол, в котором расписывается, кто из членов совета какие мероприятия будет проводить. И есть множество примеров того, как это взаимодействие приносило реальные результаты.

В Петербурге аналогичный совет начал действовать только в этом году. Было заявлено, что он будет собираться два раза в год. Однако хорошее начинание обросло формализмом.

Большинство членов этого совета — люди из правительства и органов исполнительной власти, в меньшей степени это представители общественных организаций. Эффекта от его работы практически нет.

При этом чиновники всячески стараются минимизировать участие общественников в экологической политике. Часто у нас очень ярко прослеживается связь между отдельными бюрократами и бизнесом. Если глава района занимается мусором, то закрыть незаконную свалку очень сложно. Или, например, в Ломоносовском районе начальника ОВД посадили на семь лет за взятку за незаконный карьер, где выкапывали песчано-гранитную смесь для городских строек. Его поймали на взятке в 700 тысяч рублей. Карьер только недавно засадили елками, но сколько лет с ним ничего не могли сделать!

Кстати таких карьеров в Ленобласти – уйма. За несколько месяцев мы 30 штук нашли, и каждый из них в день своему владельцу приносил до миллиона рублей. Ущерб от карьеров государству двойной – это и невыплаченные налоги, и то, что на стройки поставляются материалы, не соответствующие государственным стандартам.

Минимизируют влияние экологов и на законодательном уровне. К примеру, раньше мы могли запросить документы из государственной экспертизы, чтобы иметь информацию о том, кто и что строит, а теперь нам по закону на данные запросы могут не отвечать.

Самая большая беда экологов и активных граждан – это бюрократия. На практике выходит, что доводить дело до конца у нас могут только юристы. Простой человек теряется в ворохе бумаг, а чиновники используют любые возможности, чтобы ответить не по сути или перенаправить жалобу в другой орган.

У нас нет электронного документооборота в том виде, в котором он есть на западе. Россиянину нужно отправить письмо по почте, оно идет где-то с недельку, потом 30 дней его рассматривают и дают ответ, который неделю идет обратно. А у человека за эти 1,5 месяца, может, весь огород засыпали отходами.

Яркий пример – свалка в Малом Луцке. Мы ее по суду уже закрывали, а туда по-прежнему свозят мусор. Лесничие насчитали ущерб лесу порядка 90 млн рублей, и сообщили в Кингисеппское УВД. Оттуда дело перенаправили в Роспотребнадзор, где ответили, что это не их компетенция и вернули документы в УВД, а те -  лесникам, у которых в принципе нет никаких полномочий. Документ прошел по кругу, и ничего не поменялось.

Следующая проблема, с которой часто сталкиваются экологи – это отсутствие возможности проводить проверки на подозрительных объектах. Ладно мы не всегда можем проникнуть за забор, но с этим сталкиваются и контролирующие органы. У них есть два вида проверок – плановые (проходят раз в три года и о них хозяйствующий субъект предупреждается заранее) и внеплановые (их можно организовывать только с участием прокуратуры).

Проблема в том, что они тоже должны согласовываться хотя бы за день, и чаще всего нарушителям удается замести следы. Так было недавно в Приозерском районе, где Комитет государственного природопользования и экологической безопасности на животноводческом предприятии выявил нарушения, причинившие ущерб природе на 85 млн рублей. Однако фермеры выиграли суд, потому что на следующий день приехал другой комитет Росприроднадзора, и ничего там не выявил. Очевидцы рассказывали, что перед второй проверкой все отходы оперативно вывезли в лес. Только спустя год в судебном порядке удалось привлечь фермеров к ответственности.

Такая несогласованность в действиях проверяющих органов – не редкость. Мы регулярно приезжаем с проверками по информации жителей и все фиксируем, а уже на следующий день приезжают чиновники и специально ничего там не находят.

В этом виден большой разрыв России и Европы, где экологи встроены в процесс принятия решений. Если у нас общественники борются с чиновниками, то в Европе они вместе с властями выступают против недобросовестных предпринимателей. Причем там и самосознание предпринимателей другое. Они экологически грамотны и ответственны.

Нашим это не нужно — они могут «проплатить» свои нарушения, либо их просто никто не заметит. Отсутствие экологической грамотности населения здесь идет им на руку. Да если и оштрафуют, то суммы выписываются небольшие — от двух до десяти тысяч рублей за сброс навоза или отходов скотобойни на поля.