Online812

               Об этом пока еще рано говорить. Речь идет об утрате каких-то твердых моральных представлений. Страшно вам за меня? На самом деле это не так страшно. Скорее – любопытно: щас объясню, что я имею в виду.

Я внимательно вглядываюсь в то, чего раньше никогда не замечал: как добро перетекает в зло и обратно. Когда я был молодой и глупый, то мне казалось, что добро и зло – это противоположности и они существуют по принципу либо – либо. Либо это добро, либо – зло. Оказалось все сложнее и интереснее…

Я уже знаю, что любовь может уничтожить человека. На моих глазах много раз безумно любящая мать превращала свое чадо в монстра.

Я уже знаю, что нельзя давать денег в долг, даже в самую трудную для товарища минуту – он вскоре тебя возненавидит и ты хорошо отделаешься, если просто потеряешь друга. Чаще ты приобретаешь лютого врага.

Я видел как настоящая мужская дружба превращается в алкоголизм или в потворствование своим и чужим порокам.

Я видел как патриотизм превращает человека в идиота или преступника, отправляющего других на смерть.

В старости то, что казалось в молодости аксиомой – становится теоремой. Или даже – хуже – абсолютно бездоказательным утверждением. Причем чем бездоказательней та или иная «добродетель», тем больше и громче о ней твердят те, кто бессовестно эксплуатирует веру людей в то, что они имеют дело с нравственной аксиомой…

В этом смысле я уже так состарился, что во мне, в моей картине мира, уже вообще нет ничего твердого, однозначного, все очень зыбко и относительно. Я стал законченным моральным релятивистом. И я иногда даже думаю: а вот Десять Заповедей? Это тоже некая условная аксиоматика, раз для своей бесспорности она призывает авторитет Бога? Эти истины тоже нуждаются в доказательстве, если у тебя мало веры?

Получается, что вера – это единственная опора на всю оставшуюся жизнь? Если она уйдет – то вообще не будет за что зацепиться? Тогда как Кабанов – топор в руки – и вперед?                  

Альфред Кох, ru-ru.facebook.com/people, фото nationalization.ru