Online812

Либеральные вожди сделали все, чтобы провалить революцию

- Как-то один поэт сказал про другого: «Его так много, что, когда я начинаю о нем думать, у меня начинает болеть голова». Вас сегодня тоже много – вы и в фейсбуке, и в ЖЖ, и канал на YouTube завели. Не боитесь, что можете приесться?
- Я никогда ничего не боюсь. Я говорю достаточно честные вещи и не вижу никого  у нас в стране, кто сейчас так честно и так хлестко выступал бы невзирая на лица. Нашему обществу нужен холодный душ. Поэтому я исполняю некую роль обличителя, Робеспьера. Правда, пока не на гильотине.

- Это умышленная позиция?
- Это выбранная позиция. Я перестал бояться кого-либо и действую, как головорез. По разным сигналам я заметил, что не только упрочил, но и заметно усилил свое влияние на общество за последние полтора года.

- И не боитесь растерять круг общения?
- С кем общаться? Тотальное большинство оппозиции оказалось ни на что не способно. Они устроены предательски, выдают себя не за тех, кем они являются на самом деле, и виновны в неудаче протестной волны, которая поднялась в декабре 2011 года. Поэтому никакой жалости к этим людям у меня нет. Я их противник. Я хочу их растоптать, чтобы их не было.

- Но так можно потерять друзей, не с кем будет творчески общаться.
- Какое творческое общение? Я всегда жил один. С кем мне творчески общаться?

- Вы себя кем считаете – писателем или революционером?
- Прежде всего, я революционер, который создал партию в 1993 году. В 1994-м она стала работать и показала всей стране пример современной политики. Вот это прежде всего. Все остальное я не считаю важным.

Да, я состоял в коалициях – с либералами, с Анпиловым, мало ли с кем. Но мое главное детище – национал-большевистская  партия.

- Вот я и хотел у вас спросить, как у  революционера: почему русская оппозиция никогда не  может договориться между собой? Это случилось и в 1917-м, и после перестройки, всегда плодами пользовались подлецы.
- В нашей оппозиции тоже немало подлецов. Даже очень много. Излишне много. Почему вы считаете, что все должны договориться? О чем?

У всех разные цели. У оппозиции Немцова – Навального – Рыжкова – Пархоменко цель: ничего не менять в стране. Они хотят только сменить Путина и прийти к власти вместо него. Почему они не говорят о том, что будет дальше? Почему они ничего не говорят о себе? Они сторонники того же жесткого либерального курса в отношении населения. Недаром ключевой фигурой для обеих групп буржуазии, что для Путина и его группы, и что для Немцова – Навального, является Кудрин. Обе группы принимают либерального Кудрина.

В 1991 году в стране произошел буржуазный переворот, и теперь мы живем  при буржуазном строе. «Болотные» вожди тоже буржуазия, и поэтому закономерно, что не удалась революция, которую они не захотели превратить в народную. Они сделали все, чтобы провалить ее.

- Испугались?
- Конечно. Когда они увели людей с площади Революции на Болотную, все стало понятно.

- Неужели так важно, где проходит акция протеста – на той площади или на другой?
- Вы в школе учились? Учебники истории читали? Помните карты сражений?
Что такое площадь Революции? Это не просто близко к Кремлю. Она ко всему близко. От нее 250 метров до Большого Черкасского переулка, где помещалась Центральная избирательная комиссия, и двести метров до Государственной думы. А что такое Болотная? Это совсем другой район, за рекой. Там было достаточно перекрыть два моста,  поставить по пятьдесят полицейских, и ты  заперт в ловушке.  Увод людей на Болотную стратегически был бездарным, а политически – предательство. Они спасли власть – увели людей из центра города, и более того, увели в ловушку.

- Вы намекаете, что митингующие могли захватить все те учреждения, о которых вы говорите?
- Какой захват? Все решила бы сама по себе масса людей – восемьдесят тысяч. Даже захватывать ничего не надо было. Просто подойти к ЦИК, встать и сказать: «Мы не уйдем отсюда, пока не пересмотрите результаты выборов».

Это было бы быстрее, чем в Киеве. Все решилось бы за один вечер. Власть была не готова. Тогда я остался на площади Революции. Я видел ментов… За последние двадцать лет я с ними плотно общаюсь и знаю их. У них были такие покорные глаза, как у собак.

-  А если бы власть применила оружие?
- Никогда бы она не пошла на это. Ее просто смяли бы тогда. Я был очевидцем, как 3 октября 1993 года было несколько попыток стрелять в толпу и как этих людей линчевали.

Можно еще попытаться подавить десять тысяч человек, практически это осуществимо, но когда десятки тысяч… Это такой численный перевес. Никто стрелять не будет. Поэтому никто такого приказа не отдавал. Даже сегодня не отдадут. Если и собирались, то сначала пустили бы водометы или слезоточивый газ, но даже этого не было.

- То есть лидеры умышленно увели людей на Болотную?
- Есть документальные подтверждения этому. Я год говорил об этом, а Альбац опубликовала высказывания Немцова, Рыжкова, Венедиктова, Пархоменко потом в своем журнале. Они подтверждают мои слова. Почему она это сделала, понятно – она сторонница Навального, она уничтожала его конкурентов. Во время тех событий он сидел 15 суток.

Да что тут говорить, был сговор. В ночь с 8 на 9 декабря 2011 года либеральные вожди собрались в мэрии, где был и представитель администрации президента Громов, и договорились перенести акции на Болотную.

Они надеялись, что, заключив договор с властью, убьют двух зайцев. Первое – увести людей от радикалов и Лимонова и одновременно возглавить этот процесс самостоятельно.

Они, конечно, скоты. Они даже не предупредили меня, никто ничего не сказал. До протеста у нас был с ними союз, еще с 2006 года, когда я выступал вместе с Касьяновым и Каспаровым. Бывали и разногласия,  но мы общались. Ко мне приходил Немцов.

Главное, что протестующие люди никому не принадлежат. Они выходили на улицы не ради Немцова или Лимонова. Они выходили, потому что их возмутили выборы. И вдруг – такой трюк!

- У вас получается, что лидерам либеральной оппозиции верить не надо. А кому тогда можно?
- Как говорил Мюллер, верить можно мне. Я думаю, что сейчас я один из немногих, кому можно верить. Я был единственный, кто целый год говорил о предательстве либеральных вождей. Меня называли чуть ли не сумасшедшим, а я опытный человек, знаю, что говорю.

Передел собственности – единственное, что интересует людей

- Ленин говорил, что политика есть сконцентрированная экономика. У вас есть свой бизнес?
- Я занимаюсь политикой, бизнес мне не интересен. Наверное, я мог бы добиться в нем каких-то успехов, как и любой человек. Да и либеральные лидеры следовали не своим экономическим интересам, а амбициям, своим предательским инстинктам. Политика не оперирует экономикой.

- Ленинская формулировка не верна?
- Это все заблуждения нашего века. Людьми движут чувства. В большей степени даже страсти. Экономические интересы  в основном бывают у обывателей. Личность двигают тщеславие, амбиции, жажда успеха и власти.

- Сегодня интерес к протестным акциям упал. Люди смирились с итогами выборов. Что еще, по-вашему, может вывести людей на улицы?
- Передел собственности. Это все, что интересует людей  Мы только что говорили о мотивах вождей, а если говорить о населении, то, конечно, люди хотят передела собственности. Их даже не интересуют вопросы свободы-несвободы, это больше волнует городскую просвещенную прослойку. А 80 – 90 процентов людей выступает за пересмотр приватизации – отобрать и поделить. Мы выдвинули такой лозунг и надеемся с ним победить.

У нас действительно была проведена стопроцентно несправедливая приватизация, и она привела к тому, что большинство людей живут еле-еле. И есть две тысячи семей, которые имеют доход больше ста миллионов долларов. И еще 130 миллиардеров из списка Форбс.

- Но передел собственности может развязать гражданскую войну.
- Почему? Кто будет воевать? Две тысячи семей?

- В России миллион охранников.
- Если запахнет переделом, то охранники все бросят и убегут. Они будут выступать на другой стороне.

Я, кстати, пользуюсь большой популярностью у всевозможных охранников. Куда бы я ни пришел, всегда выходит начальник охраны: «Можно с вами сфотографироваться?» Они простые мужики, получают свои скромные бабки, рискуют. Те идеи, которые я высказываю, народу нравятся.

- А Навальный, по-вашему,  – дутая фигура?
- Его сильно накачивают. При всем при этом он, как человек, не является талантливым. Он не политик, и тем более не талантливый политик. Он обычный маленький грязноватый бизнесмен и маленький адвокат, всех великих адвокатов я знаю.

- Почему грязноватый?
- Потому что он действует теми же методами, что и вся страна. Очевидно, он не готовил себя к политической карьере и поэтому везде наследил. Вот могу привести свой пример. Против меня невозможно выдвинуть обвинения в мошенничестве и присвоении имущества, я этим не занимался. А Навальный имеет мутное прошлое.

- По-вашему, политик должен быть кристально честным?
- Политик не имеет права иметь в биографии «Кировлес».

- Известный блогер Андрей Мальгин, и не только он, советуют молодым уезжать из России. По их словам, никакого будущего в России у них нет. Согласны?
- Молодежь сама определится, куда ей ехать.  Можно подумать, что ее ждут в Италии,  где живет Мальгин, или еще где-то. Никто ее нигде не ждет. Никому она там не нужна, там своих безработных полно.

Давайте сначала подумаем: насколько разумны эти призывы? Сейчас везде кризис.  Такие призывы абсурдны, потому что своих не могут трудоустроить.

- Но разве  талантливые тоже не нужны?
- Кто? Музыканты?..  Я жил в эмиграции. Вы меня спросите.

- Поэтому и спрашиваю.
- Тут важно понять. А -  в какой степени они  знают язык? Б – все дипломы, выданные в России, надо пересдавать, и на языке той страны, куда уезжаете. Это немыслимая жизненная стратегия: езжайте туда, где вас никто не ждет.

- С другой стороны, есть мнение, что молодежь сегодня малообразованна и аполитична.
- У меня нет никакого преклонения перед молодежью. Кто-то из них будет таким же бессмысленным человеческим материалом, как и их предшественники. Кто-то станет великим. При чем тут образование? У меня вообще нет никакого образования – ни высшего, никакого. Но я хотел узнавать какие-то вещи. Самостоятельно изучил два языка, живопись – знаю любого мелкого художника. Знания нужны по мере необходимости. Когда необходимости нет, то и изучать ничего не надо. Насильственно никого не сделаешь большим человеком. Должна быть страсть, желание что-то знать. Эта страсть не слепая, она отбирает знания согласно незримому списку – то, что может пригодится в жизни. Мне, например, математика была не нужна.

- Но все-таки, если посмотреть социальные сети, то главные интересы у молодежи: развлечения, отдых и секс.
- За последние пятнадцать лет через национал-большевистскую партию прошли десятки тысяч молодых людей. Это свидетельствует в  пользу того, что нельзя обвинять всю молодежь в пустоте.  Часть ее интересна, как была интересна молодежь в эпоху революций и войн. Но все не могут быть храбрыми и талантливыми. Конечно, первых молодых меньшинство, но для внесения перемен в общественную жизнь России их хватит. Для любой революции хватит.

Я не вижу никакой клерикализации

- Как вы отнеслись к валу запретительных  думских законов?
- Это несерьезные все законы. Они не могут быть выполнены. Невозможно установить тотальный контроль в стране, которая всегда отличалась безалаберностью и живет шалтай-болтай. Как известно, строгость российских законов компенсируется необязательностью их исполнения. У  нас и законы сейчас придурковатые.

Понимаете, человека, который занимается политикой, этими законами не остановишь, как и разъяренную толпу. Это все рассчитано на пугливых интеллигентов, но они и так никуда не пойдут.
Меня,  например, эти законы никак не колышут. Вот стали применять большие штрафы по поводу проведения несанкционированных митингов – в десять раз. Ну и чего? Люди не стали платить, и ничего особенного.

Как жили, так и живем. Ничего не произошло. Просто паника большая. Все эти законы – комариные укусы. Они сделаны, чтобы напугать городскую интеллигенцию. Народ этим не испугаешь. Ему и так нечего терять, кроме своих цепей. Что вот терять человеку в моногороде? Работы все равно нет. Есть люди, которые могут сказать: «Подумаешь, два года отсижу в тюрьме на казенных харчах».  Там же делать ничего не надо. Сидишь, и все.

-  У вас тюремный опыт есть – действительно не страшно?
- Естественно.  Нечего особенно бояться.

- И клерикализации тоже?
- Я не вижу никакой клерикализации. В бога-то никто не верит. Попы ведь не пытаются заставить нас верить в бога. Они пытаются нас заставить уважать церковь. Ну, мы и будем внешне уважать, а внутренне – бога нет. Людей, верящих в него, все меньше и меньше. Кто с такой церковью поверит?

- Вы атеист?
- У меня сложное верование. Я думаю, что у нас атеистов куда больше, чем всех верующих вместе взятых всех конфессий. Советская власть постаралась.
Наша православная церковь никогда не проводила реформу. Она  старая, дряхлая, не приспособленная к современной жизни. Она служит некой вышивкой – несколько крестиков -  на российской государственности. Серьезного значения она не имеет.

- Вы жили в Америке, Европе. Там тоже так?
- Большинство людей ни во что не верит. Церкви там пустые. Они пережили свою борьбу с клерикализацией еще в начале двадцатого века.

- По выступлениям наших либеральных лидеров заметно, что они опасаются  «русского бунта – бессмысленного и беспощадного». Он будет именно такой?
- Дай бог, чтобы он был такой. Я его призываю – пусть он будет, пусть он все очистит!
Он никогда не был бессмысленным. Это тупое выражение помещика Александра Сергеевича Пушкина, который боялся, что бессмысленно бунтующие крестьяне разобьют его пианино и возмущенный народ трахнет его жену… Как ее звали?

- Наталья Николаевна.
- Вот-вот. Наталью Николаевну. Это сказал помещик Пушкин, а  не великий поэт Пушкин. Он боялся крестьян. А крестьяне время от времени – в голову им ударит – поджигали усадьбы и вешали помещиков. Мое сердце это веселит.

- Москва самый буржуазный город в России. Как вы, с вашими убеждениями, живете в нем?
- При чем тут убеждения? Я Москву не люблю, как город. Но у меня здесь работа. Здесь – поле боя.  А где еще жить активно? Здесь все СМИ, нервные узлы государства. Где еще я должен находиться, чтобы руководить политической партией? В Мухосранске? Там это будет неэффективно.

- Уже пятый год каждое 31-е число вы выходите на Триумфальную площадь. И все повторяется – вас задерживают. Вы видите в этом смысл?
- Мы находимся в состоянии затянувшегося перемирия с властью. Она не подавляет нас страшным образом, но и не разрешает митинги. Мы  понимаем, что нам уйти нельзя, потому что у нас есть гордость и общее дело. Если мы не добились свободы собраний, то ее надо добиваться. И уйти нельзя. Потому что скажут: «Испугались. Слабаки». И власть по этой же причине не дает разрешений. Тоже могут сказать ей: «Испугались. Слабаки. Разрешили». Вот такой клинч  нас и власти. Это важно. Потому что измеряется он так: чья моральная правота? Я показываю пример упрямства и силы воли.

- И каждый месяц штрафы.
- Ну а что делать? Я как бульдог. Всегда отличался этим – если цеплялся за что-то, то не выпускал добычу.

Никакого «русского вопроса» нет

-  Сегодня снова активно стали обсуждать «русский вопрос». Как вы думаете, он есть?
-  А что это за вопрос? Я тоже русский. У нас и во главе государства русский. Медведев тоже вроде, да и все основные лица – русские.

Если сегодня поднять русский вопрос, то можно загубить остатки того государства, которое мы имеем. В девяностые годы у русских националистов  – Баркашова и Васильева –  были имперские планы, они были за империю, за огромное государство. Нынешние говорят: «Давайте отсоединим Кавказ,  хватит их кормить, и останемся одни в миниатюрном государстве…

На самом деле это сепаратизм. Я против этого. Я человек старой советской формации, и мне нужна  исключительно  империя, и все эти вякающие о том, что в России должны жить только ивановы, мне неприемлемы.

- Но ведь вы не будете отрицать, что существует проблема отношений с Кавказом?
- Я сказал бы следующее. Если мы хотим империю, то у нас должен быть общий проект для всех. Если мы хотим жить во Владимиро-Суздальском княжестве, этого не надо.

Есть  огромное количество ксенофобских эмоций: «Все чужаки  говно». И есть имперские задачи – надо жить всем вместе. В России невозможно провести селекцию, какие-то отделения. Придется делиться на многие государства. Мы не можем размежеваться даже с мусульманами, их двадцать миллионов.

Когда в 1947 году Индия стала разделяться с Пакистаном, то это стоило одного миллиона убитыми и тринадцать миллионов были вынуждены покинуть свои дома. Нам за  такое разделение придется заплатить еще больше. Мы готовы заплатить такую цену за «Россия для русских»?  Я не готов и не думаю, что этого хотят разумные силы. А все эти настроения хлопцев у метро должны быть подавлены в нормальном государстве. Не обязательно насилием, а переключением их энергии в другие сферы.

- Несколько лет назад вы говорили, что каждый день делаете по сорок отжиманий. До сих пор делаете?
- Я уже не в том возрасте, чтобы много времени этому уделять. Но постоянно занимаюсь какими-то упражнениями, чтобы не ослабеть, не захиреть.

- За новинками литературы следите?
-  Стараюсь ничего не читать. Ничего интересного нет.

- Вообще ничего?
- Читаю какие-то исторические исследования по-французски, по-английски. Романов не читаю уже лет двадцать пять. Глупые они – что наши, что западные. Роман свое отжил. Это не современный жанр.

- А  Акунин, Прилепин?
- Еще я буду опускаться до того, чтобы читать Акунина. Прилепина читаю, поскольку  он партийный товарищ. Но и то не все.

-  Ваша публицистика переживет ваши стихи?
- Стихи тоже устаревший, как и роман, жанр. Стихи я пишу для собственного удовольствия, а не для публики на самом деле.

- А она их читает.
- Ну и пусть читает.

- Неужели вас ничего не интересует в современном искусстве?
- Я не считаю, что сейчас интересное время для искусства. Сейчас, скорее, время перепутья. Основные жанры вымирают. На грани исчезновения живопись.  Умирают многие вещи, а другие пока не прижились, и, возможно, как, например, инсталляция, никогда не приживутся.  Как можно сравнивать Рембрандта и видеоинсталляцию. Да затните ее себе в задницу. Потом что Рембрандт – это Рембрандт.

Я скорее, сторонник исторического величия культуры, а не современных дохлых попыток.                

Андрей МОРОЗОВ

Хотите почувствовать себя пилотом самолета, хоть и в виртуальном мире? Лучшие леталки для вас на сайте http://www.free-game-club.com/game-planes. Заходите, выбирайте из огромного разнообразия понравившеюся вам флеш-игру совершенно бесплатно и отправляйтесь в увлекательный полет!