Online812

         Антонио Сальери родился в Италии. Там его заметил Флориан Гассман, придворный композитор австрийского императора. И забрал 16-летнего юношу с собой в Вену. Там Сальери и жил всю оставшуюся жизнь.

А жизнь, надо сказать, ему удалась. Он стал придворным капельмейстером, что считалось самой высокой музыкальной должностью. Он член иностранных академий, кавалер Ордена Почетного легиона и прочих почетных орденов. Среди его учеников – Бетховен, Шуберт, Лист. И все они относились к учителю очень даже тепло. Отмечали, что Сальери – человек добродушный, всегда готовый прийти на помощь.

Оперы Сальери ставились по всему миру. Самая успешная из них – «Тарар». Либретто к опере написал Бомарше. «Я горжусь тем, что я Ваш поэт, Ваш слуга и Ваш друг», – уверял Бомарше.
А теперь вспомним Пушкина. «Ах, правда ли, Сальери, что Бомарше кого-то отравил?» – спрашивает пушкинский Моцарт. Такой вот был творческий союз – Бомарше, про которого судачили, что он отравил своих жен, и Сальери, про которого говорят, что он отравил Моцарта. Остается только гадать, как два таких чудовища друг друга-то не перетравили.

Годам к сорока Сальери исписался. Но мало ли, с кем не бывает. Иные вообще одну песенку напишут и сорок лет ее поют. В целом же карьера Сальери сложилась очень успешно. Но под старость лет он свихнулся. Говорил всякую чушь. И в том числе признался, что отравил Моцарта. Хотя никаких достоверных данных, что он действительно в этом признавался, нет.

Моцарт и Сальери не были друзьями. Но и врагами не были. А главное – у Сальери не было никаких оснований завидовать Моцарту. Гений Моцарт или не гений – этого в те времена еще никто не знал. Это только позже выяснилось, как оно всегда и бывает. А в те времена Сальери был преуспевающим  композитором и действительным статским советником, а Моцарт – неудачником и нищебродом. Вообще говоря, это Моцарт завидовал Сальери, а не наоборот.

Защитники Сальери выдвигают еще один – довольно разумный – аргумент. Предположим, Сальери все-таки понимал, что Моцарт – гений. И завидовал. Но тогда он должен был понимать и то, что его ученик Бетховен – тоже гений. И тоже завидовать. И тоже отравить. И Шуберта отравить. И Листа. Так, знаете ли, никаких композиторов не напасешься.

Но слухи все же ходили. Говорили, будто бы на премьере «Дон Жуана» весь зал упивался волшебной музыкой Моцарта. И вдруг раздался свист. Все обернулись и увидели, что Сальери свистит и выходит из зала.

Это уже какой-то футбольный фанат получается, а не придворный капельмейстер. Тем более что Сальери не был на премьере «Дон Жуана». К тому же оперу Моцарта публика встретила безо всякого восторга. Никакой волшебной музыки публика не заметила и не упивалась.

Но эта сплетня дошла до Пушкина. «Завистник, который мог освистать «Дон Жуана», мог отравить его творца», – записал Александр Сергеевич. И пошло-поехало.

Еще говорили, что Сальери угощал Моцарта каким-то сомнительными конфетами, не иначе как ядовитыми. Правда, он угощал Моцарта конфетами за несколько лет до его смерти.

Существует и масонская версия смерти Моцарта. В 1790 году умер австрийский император Иосиф II, который слыл вольнолюбивым императором. На престол вступил его брат Леопольд II, который слыл вовсе не вольнолюбивым императором. Он ненавидел масонов, которые, дескать, устроили Французскую революцию. А Моцарт был масоном. И через год после вступления на престол Леопольда Моцарт умер. Потому что Леопольд решил его извести и обратился к графу Штуппаху. Этот граф добывал для императора ртуть. И он же заказал Моцарту «Реквием». Заказал он, значит, «Реквием», а сам передал ртуть Сальери. А Сальери передал ртуть своему ученику Зюсмайеру, который служил секретарем Моцарта и по совместительству любовником его жены. И вот Зюйсмайер, получив ртуть от Сальери, который получил ее от графа Штуппаха, который получил приказ от Леопольда II, – вот этот Зюйсмайер Моцарта и траванул.

Теперь несколько слов в защиту Сальери. В его виновность не верил Бетховен. Россини говорил, что «это подлое обвинение». А вдова Моцарта отправила младшего сына учиться музыке у Сальери.  
Плохо, что нельзя провести экспертизу и узнать, отравили Моцарта или он умер от ревматизма, как полагали врачи. Врачи были настолько уверены в диагнозе, что не делали вскрытия. А похоронили малоимущего Моцарта «по третьему разряду» – в общей могиле. Хотя в музее хранится череп Моцарта, но никто точно не знает, правда ли это череп Моцарта или какой-нибудь посторонний.

И все же в 1997 году в Милане состоялся судебный процесс по делу Сальери. Процесс шел во Дворце юстиции, во главе судебной коллегии стоял председатель миланского апелляционного суда. Обвинителем выступил настоящий – причем достаточно известный – прокурор, а защищали Сальери не менее известные адвокаты. Врачей пригласили в качестве свидетелей.

Справедливость восторжествовала. Сальери оправдали. А нам-то теперь что делать – Пушкина, что ли, переписывать?