Online812

          Внимание притягивала «Формула-1», но не забыли и про Лермонтова Михаила Юрьевича, родившегося 200 лет назад и глядевшего так зорко из своего далека в будущее стихами и прозой, что и сейчас они интереснее, чем все остальное.

На прошлых выходных во всех студиях ревели моторы, работали механики, бегали туда-сюда машинки – в Сочи прошел первый в ее сочинской истории этап «Формулы-1». Конечно, телеканалы освещали событие радостно. Все-таки наша страна по большей части ссорится с другими странами, нежели сотрудничает, а тут – возможность показать: вот они, иностранные гости, приехали к нам, в  Россию. А гонки «Формулы-1» не каждому государству по силам провести. А мы смогли. И пусть отечественный автопром пока еще не подняли до идеала, но трассу для проезда гоночных тачек соорудили. Хотя это и странно на самом деле: дорогу для «Формулы-1» построили, как уверяют, очень хорошую, а обычные дороги для простого транспорта строим как попало. Это потому что сидят в нас старые привычки, не можем от низкопоклонства перед Западом пока еще отказаться.

Но «Формуле-1» надо сказать спасибо за то, что пока ее показывали, картины ужасов, творящихся в юго-восточной части Украины, отошли в новостях на второй план. За последний год все зрители уже привыкли к тому, что в новостях показывают. Сначала – Донбасс, потом – Луганск, дальше – Порошенко, за ним – Обама, Меркель и НАТО, затем – лихорадка Эбола и только в конце, где-то на задворках, – новости из самой России. Про закон какой-нибудь новый или наступление холодов. А тут «Формула-1» всех подвинула.

Когда «Формула-1» уехала из Сочи, все вернулось на круги своя. Тем более что 14 октября Украина, вместо того чтобы праздновать Покров день, начала праздновать дату создания Повстанческой армии. Наше телевидение с энтузиазмом ухватилось за тему, давно не подкидывали свежатинку. И снова все окрасилось в желто-синие тона, привычные для российского экрана.

Чуть позже показали соревнования по танковому биатлону. Чтобы жители России не сомневались:  их есть кому защитить, если что. Время же у нас, как в рассказе Пантелеева: слева Шкуро теснит, справа – Мамонтов, спереду Улагай напирает. Нужно быть готовым. И вот танки наши быстры и стреляют метко, комментатор Дмитрий Губерниев об этом говорит. Министр обороны Сергей Шойгу смотрит в бинокль на трибуне, как Кутузов. Выглядит очень браво. Вот Владимир Путин, например, на «Формуле-1» не очень смотрелся. Его позвали на подиум вручать призы гонщикам, занявшим первые места. И нашего президента все время  показывали со спины, как он их поздравляет. Еще ведь дотянуться до гонщиков надо было. Непривычно как-то.

Обычно  Путин на трибуне и смотрит на все с высоты. А если говорит речь – то за кафедрой. Или сидит, расставив ноги. Или сидит за столом, когда по обе руки от него чиновники бездыханные. А вот так ходить между потными гонщиками, да еще поворачиваясь к зрителю спиной, ему не пристало. Вспомнился персонаж Игоря Ильинского в «Волге-Волге», когда он оказался на сцене.

Впрочем, неважно, какого размера человек, в конце концов. Важен его след в истории. Поэт Михаил Юрьевич Лермонтов тоже был невысокого роста. А какое наследие оставил! Телеканал «Культура» встал на защиту интересов страны, посвятил юбилею гения много эфирного времени. Артисты и прочие деятели читали известные стихотворения, литературоведы рассуждали о личности поэта, показывали фильм «Герой нашего времени» Станислава Ростоцкого. Пусть ночью показывали, когда спать хочется, но все-таки – большое дело.

Почему так хорошо себя чувствуешь, когда показывают «старые добрые»  фильмы? Хотя фильм про Печорина не добрый на самом деле, а герой так вообще неприятный. До сих пор помню, как однокурсник по университету говорил, прочитав «Героя нашего времени»: «Представляете, как противно рядом с таким человеком находиться?» Тогда подумалось: герой ли он? «Душа Печорина не каменистая почва, но засохшая от зноя пламенной жизни земля» и все такое. Но эти фильмы спокойные, умиротворяют, заставляют в них погружаться. Ведь человеку не так много надо. Если художник заставляет переживать за героев, какими бы те ни были, значит, цель достигнута.

А как можно заставить переживать за людей, размахивающих чужими флагами, за незнакомых нам сепаратистов или за политиков, орущих в студиях федеральных каналов? Которые кричат друг на друга, как в гайдаевском фильме «Не может быть!», пытаясь правильно составить семейные пары. Неужели это кто-то смотрит?

Представьте, что было бы, если б в современную студию пригласили Михаила Юрьевича Лермонтова. Или Григория Александровича Печорина. Или даже Мцыри. Как бы они посмотрели на окружающих? Что сказали бы им? «И скучно, и грустно»? «Печально я гляжу»? «Богатыри – не вы»? Вот у Лермонтова родина – это «огни печальных деревень», «с резными ставнями окно», т.е. вроде не очень радостные картины, но свои. А  наше ТВ все время пытается раздвинуть  границы родины, зовет на какие-то другие территории, мучительно хочет заставить нас думать об их судьбе и судьбе их жителей.

А Булгаков же все сказал: нельзя в одно время мести трамвайные пути и устраивать судьбы иностранцев. У нас все время пытаются.             

ранее:

«Посоветовал бы взять на просмотр нового фильма Михалкова термос и бутерброды...»
«Душу греет, как жалки на фоне нашего изобилия западные фермеры. Плачут в телекамеру, как им плохо теперь»
«Что-то подсказывает: Владимир Путин даже знает, как устроен телевизор»
«Когда вошел в «Ленту», то увидел очереди длиной во весь торговый комплекс...»
«Сила воздействия ТВ на наших граждан не так уж и велика»