Online812

          То же самое с другой стороны

Для полной корректности уточним: уголовные преследования бывшего директора Центрального военно-морского музея Министерства обороны РФ Андрея Лялина и бывшего главы этого министерства Анатолия Сердюкова имеют еще одно принципиальное отличие. Андрей Лялин практически весь период следствия (более полутора лет) провел в тюрьме, Анатолий Сердюков все это время жил у себя дома. Все остальное представляется если уж не совсем одинаковым, то как минимум взаимозависимым.

Знаменитое уголовное дело об особо крупном мошенничестве при реализации имущества Минобороны через инфраструктуру ОАО «Оборонсервис» было возбуждено примерно тогда же, когда и дело об особо крупном мошенничестве при переезде Военно-морского музея с Биржевой площади на площадь Труда. Московское дело чуть старше – создается впечатление, будто дальновидные следователи Главного военного следственного управления СК РФ предвидели сложности в доведении до суда дела «Оборонсервиса», в связи с чем возбудили вдогонку еще несколько дел, каждое из которых теоретически могло привести к тому же самому – но с другой стороны.

Под «тем же самым» мы подразумеваем привлечение к уголовной ответственности бывшего министра обороны и бывшего его близкого окружения. И сначала все шло именно по такому сценарию.

Гадина военной коррупции

Федеральные СМИ с завидной периодичностью шокировали аудиторию новыми подробностями хищений и прочих обманов, вскрытых в связи с расследованием «дела «Оборонсервиса». Заголовки пестрели фамилиями и нулями похищенных сумм. И эта гласность началась осенью 2012 года и продолжалась все первое полугодие 2013-го. У читающей аудитории вполне могло сложиться впечатление, будто теперь-то наконец гадина военной коррупции будет раздавлена – не навсегда, конечно, но хотя бы довольно надолго.

Можно предположить, что у Андрея Лялина сложилось в связи с этим впечатление, будто он может внести свой вклад в этот процесс – и ему зачтется. Сначала он категорически отрицал свою вину, а в июне 2013 года на пике антикоррупционного минобороновского резонанса не только признал ее, но и начал активно сотрудничать со следствием. Сотрудничество выразилось в подробнейших показаниях о том, как он передал 15 миллионов наличных рублей очень высокопоставленному чиновнику Министерства обороны. С описаниями мест, дат, часов и даже цитированием некоторых высказываний чиновника. 4 июля 2013 года Главное военное следственное управление заключило с Лялиным досудебное соглашение о сотрудничестве, после чего бывший директор музея рассчитывал на изменение меры пресечения с ареста, например, на подписку о невыезде – в соответствии с, так сказать, устоявшейся практикой в отношении тех, кто заключает со Следственным комитетом такие соглашения.

Наверное, все бы так и было, но бывший директор музея и даже его многоопытный адвокат Александр Афанасьев, видимо, не учли одного обстоятельства: время, отведенное на порицание Анатолия Сердюкова (а значит, и минобороновской верхушки), истекало. В сентябре 2013 года в федеральных СМИ появились «тревожные сигналы»: мол, похоже, что уголовное преследование бывшего министра вот-вот закончится. Стоит ли удивляться, что 24 сентября Выборгский районный суд Петербурга продлил Лялину арест, хотя все были уверены: после заключения соглашения о сотрудничестве его отпустят.

Стихи и картины

Сегодня в «деле «Оборонсервиса» нет ни Анатолия Сердюкова, ни кого-то еще из высокопоставленных военных. И в ноябре 2013 года адвокат Леонид Толмачёв, представляющий интересы чиновника Минобороны, в отношении которого Андрей Лялин дал показания, небрежно бросил корреспонденту «Фонтанки»: его подзащитного никто ни в чем не подозревает. Постановление Выборгского районного суда Петербурга от 24 сентября 2013 года о продлении Лялину ареста стало единственным открытым документом, в котором этот чиновник был назван подозреваемым. Сейчас мы не имеем юридического права в таком контексте даже назвать его фамилию.

Отдадим должное: адвокат столичной коллегии «Московский юридический центр» Леонид Толмачёв шел в ногу со временем: ровно через три недели после его разговора с автором этих строк Анатолию Сердюкову было предъявлено такое обвинение, которое предполагало практически автоматическое применение амнистии.  После этого всем стало ясно, что уголовное преследование первых лиц Минобороны отменяется.

В «деле «Оборонсервиса» осталась Евгения Васильева – она долгие месяцы томилась под домашним арестом, где писала стихи и картины. Можно предположить, что сравнительно мягкая мера пресечения каким-то образом была связана с тем, что она интересна Анатолию Сердюкову. Андрей Лялин же Сердюкову, судя по всему, неинтересен – поэтому его арест не домашний, а тюремный, и пишет он не стихи и картины, а жалобы. В отличие от творений Васильевой, они не экспонируются и не публикуются.

Впрочем, приговор, который уже довольно скоро вынесет ему Василеостровский районный суд Петербурга, скорее всего, будет опубликован в системе ГАС «Правосудие». Ни к Анатолию Сердюкову, ни к высокопоставленному военному чиновнику, в отношении которого Андрей Лялин дал показания о передаче ему 15 миллионов наличных рублей, все это к тому времени давно уже не будет иметь никакого отношения.

Справка

Андрей Лялин обвиняется по: части 3 статьи 285 УК РФ («злоупотребление должностными полномочиями, повлекшее тяжкие последствия»), части 6 статьи 290 УК РФ («получение взятки должностным лицом в особо крупном размере») и части 2 статьи 292 УК РФ («служебный подлог, повлекший существенное нарушение прав и законных интересов граждан или организаций либо охраняемых законом интересов общества или государства»). Максимальное наказание, предусмотренное такими статьями, повторим, составляет 15 лет лишения свободы.

Следствие считает, что Лялин по собственной инициативе договорился с тогдашним главой генерального подрядчика в государственном контракте о производстве работ по переезду музея, заключенном Министерством обороны РФ, – ООО «НЕВИСС-Комплекс» – Александром Швирикасовым (второй обвиняемый в том же уголовном деле) о получении 10% всей выделенной на переезд суммы наличными.

По мнению следствия, Лялин получил от Швирикасова 56 миллионов рублей и присвоил их, а за это подписывал акты выполненных работ, выполненных лишь на бумаге. Андрей Лялин признался в получении от Швирикасова 16,5 млн рублей, 15 из которых он, согласно его показаниям, передал высокопоставленному чиновнику из Минобороны. Причем Лялин утверждает, что потребовал от Швирикасова эти деньги не по своей инициативе, а по инициативе того самого военного чиновника.               

Константин ШМЕЛЕВ, фото gazeta.spb.ru