Online812

        Не так много было в моей жизни людей, которые не только хотели меня убить, но и предприняли для этого определенные действия. Юрий Шутов был как раз таким.

Мы с ним познакомились, когда ему проломили голову, после чего его стали называть Титанычем и Железной Башкой. До этого у него была кличка Огневушка-поскакушка, потому что во многих историях, с ним связанных, начинали гореть дома, и в пожарах исчезали люди и документы. Он сам считал, что получил по голове от офицеров РУБОПа, и что-то мне подсказывает, что он не так уж тут ошибался.

Мы познакомились, и он дал мне первые листы своей рукописи «Собчачье сердце». Мы их опубликовали, но со своими комментариями. И это вызвало у Шутова некоторое раздражение. А еще большее раздражение возникло, когда мы с Александром Горшковым напечатали в «Смене» текст «Февральский пепел» – о пожаре в гостинице «Ленинград». У нас было убеждение, что Шутов имеет отношение к этому событию. Тогда во время пожара погибло 15 человек, в том числе журналист Григорьев, который писал о Юрии Шутове.

Шутов был фигурой зловещей, мы это уже тогда понимали, но даже когда пришла информация, что готовится наша ликвидация, мы отнеслись к ней, как к приключению, – потому что в те годы мы были очень молодыми и очень безбашенными. В общем, спасибо сотрудникам ФСК и моим бывшим коллегам, что прикрыли нас тогда, в 1992 году. Только много лет спустя мы с Горшковым поняли,  насколько близко от края мы ходили.

Почему Шутов хотел нас убить? Потому что считал, что мы залезли слишком далеко в его дела. И, в общем, он был прав. Ведь мы даже ходили к Сергею Степашину, который тогда был начальником местного отделения ФСК, и рассказывали: вот, смотрите – трупы, трупы и еще трупы. Одного сбил КАМАЗ, с другим – несчастный случай, третий получил по голове на улице... И все эти люди связаны с Шутовым.

При всем том, что он собирался меня убить, я считал Шутова невероятно обаятельным человеком. В 1992-м Шутова посадили, потом выпустили, и он затеял с нами гражданский процесс. Говорил: я вас разорю. Я ходил на заседания, мы с ним перешучивались. И я чувствовал на себе его обаяние.

И Собчак, который взял Шутова помощником, тоже был жертвой его сатанинского обаяния. Шутов, кстати, очень нравился женщинам, при том что он был не из тех, кто выкладывает пачки долларов на стол. Они долго работали вместе с Невзоровым, «600 секундам» Шутов много помогал. Это нас задевало достаточно сильно, поскольку мы знали, кто такой Шутов, и понимали, что  и Невзоров не может об этом не знать.

Наш гражданский процесс с Шутовым не закончился только потому, что его снова посадили. И он уже из тюрьмы дал нам понять: можете радоваться  – пока не до вас.

Шутова посадили окончательно, когда количество жертв его бригады ликвидаторов стало под сотню. Этой бригадой руководил офицер-афганец, он тоже получил пожизненный срок и до сих пор порой разговаривает с оперативниками, поскольку еще много вопросов по нераскрытым убийствам тех времен осталось.

В итоге Юрия Шутова осудили, но я думаю, что ему не было вменено и одной десятой того, что он натворил в Петербурге. Потому что он сделал ликвидацию своим бизнесом, а помимо того отправлял на тот  свет людей и по собственному почину.

При всем том количестве крови, которое было на нем, Шутов, конечно, был очень неординарным человеком. Одна из его проблем состояла в том, что он хотел всего и сразу – и бизнеса, и политики  и места в бандитском Петербурге. Может, именно это его и сгубило.

В нем было так много всего намешано. Он, наверное, в чуть других обстоятельствах мог бы стать героем страны и ходить с боевыми орденами. Мог бы стать заметной политической фигурой, потому что избраться в ЗакС, сидя в тюрьме, не у всякого получится.

Хотя он не был выходцем ни из профессиональных преступников, ни из  спортсменов, ни из силовых структур, он стал фигурой, которую побаивались самые отмороженные бандюги Петербурга. Потому что он был самым отмороженным. У него слово с делом не расходилось.

Ему многое было дано, но он придумал для себя собственные правила морали, в которых человеческая жизнь не считалась чем-то священным.

У него были очень серьезные связи с разными фигурами, в том числе и федерального уровня. Собчак был не единственным из политиков России, которые с ним сотрудничали. Он умел устанавливать связи, поддерживать контакты, делать подарки. Другое дело, что когда его окончательно посадили (а это, безусловно, было политическим решением не городского уровня), они стали дистанцироваться от него.

И даже когда Шутов сидел в «Белом лебеде», его продолжали бояться. Люди, которые остались ему должны, отдавали долги его родственникам: вроде опасаться нечего, Шутов – никто и никогда на свободу не выйдет, но лучше не дразнить судьбу, думали они.

Поэтому только после похорон Шутова эту главу бандитского Петербурга можно считать  окончательно закрытой.

Справка

Юрий Шутов родился в Ленинграде в 1946 году. В начале 1980-х работал заместителем начальника Центрального статистического управления по Ленинграду и области. В середине 1980-х годов был осужден на 5 лет за хищения и поджог одного из кабинетов Смольного. В перестройку был реабилитирован.

Стал помощником председателя Ленсовета Анатолия Собчака. После увольнения с этой должности написал книгу «Собчачье сердце, или Записки помощника Ходившего во власть».

В 1992-м Шутов был арестован по подозрению в вымогательстве, но вскоре отпущен под подписку о невыезде. В 1996 году  оправдан за недостаточностью улик.
С 1996 года занимал должность председателя комиссии Госдумы РФ по анализу итогов приватизации. В 1998-м был избран депутатом петербургского ЗакСа. В 1999-м снова арестован. Следственные материалы по делу Шутова занимали 65 томов. В 2002-м, находясь в «Крестах», повторно избран депутатом

В 2006-м Юрия Шутова приговорили к пожизненному заключению по обвинению в заказных убийствах, покушениях на убийства, похищениях людей и других преступлениях. Содержался в колонии для пожизненно осужденных «Белый лебедь».            

ранее:

«Жаль, что Путин в полусерьезном тоне говорил о проблемах сериалов...»
«Девотченко пил не от веселья, а от того, что обостренно воспринимал несправедливость»
«У нас невероятным культурным событием считается ремонт Большого театра...»
«Американцы начали снимать сериалы-извинения»
В Британии стали снимать шокирующие сериалы