Online812

         Достаточно письменного заявления от любого гражданина. Это  следствие изменений ФЗ «Об объектах культурного наследия», вступивших в силу 22 января. Однако, если разобраться в деталях, ситуация стала не лучше, а хуже, считают градозащитники. Солидарен с ними и КГИОП.

Как рассказал «Городу 812» один из авторов поправок, депутат Алексей Ковалев, рабочая группа готовила их еще в 2012-м. Однако потом материалы были положены под сукно, неожиданно извлечены оттуда  прошлым летом, переписаны без участия экспертов и сразу же приняты Думой. Вышел скандал, Совет Федерации наложил вето, согласительная комиссия кое-что исправила и в обновленном виде закон был принят в октябре. «Валентина Матвиенко тогда сказала: давайте примем так, а потом обсудим, и я внесу необходимые поправки, – рассказал Алексей Ковалев. – Но пока ничего не внесла». В итоге, по его словам, минусов у нововведения гораздо больше, чем плюсов.

По прежним правилам, чтобы включить дом в список памятников нужна была историко-культурная экспертиза, выполненная аттестованным Минкультом экспертом. Ее мог заказать любой желающий и с ней в руках идти в КГИОП. Комитет принимал документы, с этого момента дом становился выявленным объектом культурного наследия, охраняющимся точно так же, как и настоящие памятники. Затем комитет должен был утвердить экспертизу, признав дом региональным или федеральным памятником, либо отказать. Впрочем, по словам Алексея Ковалева, который и придумал в свое время эту схему, она была извращена. «Предполагалось, что если эксперт дает заключение о ценности объекта, то все, это окончательный вывод. Никаких дальнейших согласований ни от какого органа власти не должно быть. Но они подзаконными актами все поменяли», – говорит депутат.

На всю Россию приходится менее 200 аттестованных экспертов, поэтому экспертиза – вещь дорогая. Ее стоимость оговаривается индивидуально, но средняя цена, говорят знающие люди, около 100 тысяч рублей. Когда градозащитники борются за сохранение какого-нибудь здания и обращаются за помощью к сочувствующим им экспертам, цена, конечно, меньше, но все равно это трудозатратное и недешевое удовольствие. Поэтому массовым оно не является.

Теперь все формально стало гораздо проще: достаточно письма в КГИОП в свободной форме о наличии у здания ценности, и оно получает охранный статус. Правда, это не выявленный объект культурного наследия, а «объект, обладающий признаками выявленного». В течение 90 дней комитет должен провести проверку представленных сведений и либо согласиться, что перед нами выявленный объект, либо нет. В первом случае будет проводиться экспертиза о включении или невключении здания в список памятников, во втором – снимается охранный статус.

Можно ожидать, что теперь при любом подозрении на попытку сноса активисты будут идти в КГИОП с заявлениями об обнаружении нового памятника. Однако как будет работать эта схема, пока никто не представляет. Очевидно, КГИОП сможет легко отказывать активистам, благо никакой экспертизы проводить ему не нужно. Однако Алексей Ковалев считает, что такие отказы можно легко оспаривать в суде: «КГИОП проведет исследование и скажет, что оснований для включения в список выявленных объектов недостаточно. Вы принесете из архива какую-нибудь справку и скажете, что вот эти сведения КГИОП не учел. Суд ведь не  будет оценивать, насколько эти сведения важны. Он подойдет с формальной точки зрения: раз сведения не учтены, значит, исследование неполное».

Впрочем, у нового механизма выявления памятников есть и однозначно отрицательные, с точки зрения градозащитников, моменты. Во-первых, хотя сразу после письменного обращения в КГИОП здание получает охранный статус, уголовной ответственности за его уничтожение не предусмотрено, только небольшой штраф. Во-вторых, теперь в законе описан механизм уведомления собственника о том, что его собственность стала памятником. Соответственно, он может попытаться уничтожить ее до того, как получит уведомление. Раньше такого механизма вообще не было и отмаза «Я письма не получал» не срабатывала.

Проблема возникнет и с охранными обязательствами. Раньше собственник памятника должен  был подписывать с КГИОПом договор, в котором перечислялось, что именно  охраняется и в какие стенки он не имеет права забивать гвозди. Собственники от подписания таких договоров любили уклоняться. Возникала правовая неопределенность. Теперь охранные обязательства утверждаются в одностороннем порядке решением органа власти, которому собственник может только подчиниться.

Формально процедура упростилась, но на самом деле стало хуже, говорит Алексей Ковалев: «Когда мы придумывали эти изменения в закон, мы хотели сделать и то и другое. Чтобы был и договор, и нормативный акт. Потому что в договоре указываются штрафные санкции за нарушение обязательств. На основании договоров при нарушении охранных обязательств КГИОП мог отсудить у собственника и регулярно отсуживал миллионы рублей – это был эффективный инструмент с точки зрения охраны памятников. Но когда без нашего участия изменения в закон корректировали, они норму про договор выкинули. Теперь осталась только административная ответственность с маленьким штрафом».

Комментарий пресс-службы КГИОП

Если кратко, плюс новой редакции закона один – закрепление понятия объединенной охранной зоны (поддержана практика Петербурга по разработке единого проекта зон охраны). Все остальное – минусы.

Закон содержит ряд противоречий. Значительная часть его положений не может быть реализована в связи с отсутствием подзаконных правовых актов федеральных органов исполнительной власти.

Запрещается капитальное строительство на территории памятника и увеличение объемно-пространственных характеристик уже существующих на ней объектов. Так, теперь невозможно строить необходимые инженерные сооружения, включая трансформаторные подстанции.

Новый порядок оформления охранных обязательств предполагает переход к системе их утверждения в одностороннем порядке. Это, во-первых, повлечет невозможность досудебного согласования условий охранных обязательств, а во-вторых, приведет к исчезновению практики взыскания неустойки, которая в подавляющем большинстве случаев стимулирует выполнение работ по сохранению памятника (размер взыскиваемой неустойки может достигать 2 млн руб.).

Выявление объектов, обладающих признаками объектов культурного наследия, должно проводиться на основании заявления любого лица. В связи с этим как минимум возможны злоупотребления. КГИОП настаивал на необходимости проведения государственной историко-культурной экспертизы с введением ответственности экспертов за дачу заведомо ложного заключения. КГИОП предлагал уточнить, что единственным лицом, уполномоченным принимать решения о выявлении археологического наследия , может быть не археолог или эксперт, а  только соответствующий орган власти.

Работы по консервации и реставрации объектов культурного наследия могут проводиться лишь физическими лицами, аттестованными Министерством культуры, однако количество таких специалистов недостаточно.

Закон исключает возможность органа охраны памятников выдавать предписание на проведение работ на выявленном объекте культурного наследия: теперь реставрация этой категории памятников – добрая воля правообладателя.

В соответствии  с новыми требованиями любая имущественная сделка в отношении объекта культурного наследия требует указания на наличие охранного обязательства. В центральных районах Санкт-Петербурга подавляющая часть объектов культурного наследия является многоквартирными жилыми домами, и в настоящее время наличие охранного обязательства, заключенного с собственниками отдельных квартир, – исключение.  В этой же связи представляются избыточными предлагаемые законопроектом требования о необходимости согласия собственников жилых помещений на посещение объекта с целью проверки.