Online812

 

– Как ни странно, какого-то жесткого негатива я не жду – как минимум, до  лета. И не потому, что у нас все прекрасно. А потому, что любой кризис на петербургский рынок труда действует очень специфически. В Петербурге работают примерно три миллиона человек. Из них почти миллион (!) – не петербуржцы. Около половины из них  – жители Ленобласти, тысяч триста – триста пятьдесят – приезжие из других субъектов РФ, остальные – иностранные граждане. Если количество рабочих мест сократится, кто первыми потеряют работу? Приезжие! Они в первую очередь будут страдать: сократится место –  человек уедет. А мы на рынке труда этого практически не заметим. 

 

Поэтому – нет худа без добра – кризис сегодняшний будет отличаться от кризиса 2008-го и еще больше – от кризиса 1998 года, когда число регистрируемых безработных у нас доходило до 65 тысяч. Сегодня в Петербурге официально зарегистрировано около 11 тысяч безработных. Это несущественная для нашего города цифра. По критериям МОТ (Международной организации труда. – Ред.), безработица в Петербурге составляет всего 1,4%, в целом по России – где-то 5,5%.  Это очень небольшие, комфортные цифры для любой страны мира, а для многих государств – вообще недостижимые. Думаю, к лету у нас  безработица достигнет 1,5% и вряд ли  вырастет за весь кризис больше чем на 3%. 

 

А вот в ближайших к нам регионах – Ленинградской, Псковской, Новгородской, Мурманской областях – ситуация намного хуже. В Ленобласти уже сейчас безработица – 4,9% , хотя еще осенью была на уровне полутора процентов.  Почти половина экономически активного населения области работают в городе. Сейчас они начали терять рабочие места и возвращаться  домой. А там рабочих мест нет. Поэтому безработица в Ленобласти будет расти и дальше.

 

– Массовыми называются сокращения, когда по инициативе работодателя увольняют двадцать  и более сотрудников за месяц. К нам пока поступили уведомления от пяти или шести компаний, проводящих сокращения. Это машиностроительные предприятия, одна из крупных торговых сетей, общепит и несколько госучреждений. В автомобильной отрасли также начались увольнения, но не везде. «Дженерал Моторс», например, сокращает персонал. А «Ниссан» и «Хендай» – нет, и вряд ли в ближайшее время будут это делать. Большой спад ожидает все сферы, связанные с потребительским рынком: розничную торговлю, общественное питание, гостиничный бизнес. Думаю, к лету процесс наберет обороты.

 

– «Карлс Джуниор» –  московская сеть фастфуда. У нас она открыла порядка тысячи рабочих мест. Потом у них сорвались переговоры по франшизе, и собственники решили одним махом закрыть заведения и уволить людей. Сейчас более 300 сотрудников находятся в вынужденном простое, еще 300 сокращены незаконно. Там уже работают прокуратура, инспекция по труду, Следственный комитет. Это нетипичная для Петербурга история. У нас подавляющая часть работодателей строго соблюдают процедуру увольнения. Думаю, вряд ли подобное повторится. 

 

 

– Кризис – это ведь не просто «всё плохо». Есть закон сохранения энергии, согласно которому если в одном месте убывает, то в другом прибывает. В нашем случае кризис – это смена векторов,  смена лидеров. В Петербурге однозначно пойдет в рост судостроение. На подъеме будут предприятия, обслуживающие государственный оборонный заказ, заказы со стороны «Роснефти», «Газпром нефти». Функцию драйвера может сыграть РЖД, размещающие значительную часть своих заказов на петербургских предприятиях.  По линии импортозамещения будет  расширяться станкостроительный кластер. В пищевой, легкой промышленности – очень разнонаправленные тенденции. Пивная отрасль, допустим,  была в кризисе еще до начала нынешних кризисных явлений. А производство хлеба, молока идет нормально. 

 

Самая большая проблема для всех сфер, связанных с потребительским рынком, – сокращение платежеспособного спроса.  Из-за этого сфера общественного питания получила очень серьезный удар: размер чека снизился, многие рестораны – на грани выживания, плюс страдают от продовольственного эмбарго. Но люди все равно питаются. То есть система общепита, по большому счету, жива, хоть и испытывает серьезные трудности. А вот торговля просядет и вряд будет чем-то скомпенсирована. В строительстве, если не будет поддержки ипотеки, выживут только очень крупные игроки. Пока шансов на то, что ипотека сохранит прежние масштабы, немного. Даже если будет принято решение о ее поддержке, проблема в том, что от принятия политического решения до нормативно значимого пройдет много времени. А стройка – это непрерывный процесс. Заметьте, уже производство бетона падает, заказы на кирпич, металлоизделия сокращаются. То, что наступила пауза, для экономики – страшная штука. Потому что в это время деньги работают где-то в другом месте. Капитал переориентировался и ушел. Чтобы его обратно вернуть, надо найти новые стимулы и заново отстроить всю цепочку.

 

– С ним пока загадочная ситуация. По данным Налоговой и Пенсионного фонда, мы видим, что многие уже уходят в тень.  Думаю, в январе число ликвидированных малых предприятий будет больше, чем созданных. Но есть нюансы. Если федеральный тренд на сокращение налога по упрощенке с 6 до 1 процента  получит в Петербурге юридически значимое решение, то не исключаю, что это будет драйвер роста. Потому что ниши для развития в кризис есть везде. На то он и кризис. Например, мне рассказали московские знакомые, как в столице выживает элитный общепит.  Рестораны начали создавать систему комплексных обедов с очень коротким меню, высоким качеством и достаточно низкой ценой.  Теперь во многие рестораны, где эти схемы внедрили, не попасть, вход только по записи. Притом что средний чек  у них сократился, но оборот увеличился. 

 

– Снижения потока трудовых мигрантов пока нет. По информации «Пулкова», по сравнению с январем прошлого года количество рейсов из Средней Азии не изменилось, загрузка бортов не изменилась.  По данным УФМС, за четыре недели января (по сравнению с аналогичным периодом 2014-го)   из Средней Азии прилетело в Петербург аж на 44 человека меньше. Информационные вбросы по поводу нехватки иностранной рабочей силы направлены в первую очередь на повышение расценок. 

 

К сожалению, на родине у трудовых мигрантов ситуация в экономике несопоставимо тяжелее, чем в России. Я сам там был – я знаю. Возьмем ситуацию с нехваткой дворников. Я занимался этим вопросом предметно. Беседовал с главами администраций и конкретными руководителями  жилкомсервисов. Вакансий немного. Дворники массово не нужны. Получается, что либо проблема раздута, либо в больших объемах присутствовало нелегальное трудоустройство. Тогда это уже вопрос УФМС, ГИТ и прокуратуры.

 

– У нас пока задержка зарплаты не является существенным фактором. Как тенденция –  понятно, что задолженности появятся и будут расти. Потому что есть кризис неплатежей, нарастают проблемы в банковской сфере. Во многих банках будут проблемы с ликвидностью, что скажется на задержках платежей. Короче, радужного мало. 

 

 

– Конечно, приведет! И приведет к изменению структуры экономики в целом. Прежняя парадигма развития себя исчерпала. Мы получали углеводородную ренту, и нам хватало на то, чтобы не менять структуру экономики, не заниматься серьезно повышением производительности труда. Кризис заставит этот процесс ускориться. Производительность на выходе из него должна стать существенно выше. Конкурентоспособность того, что  останется в экономике, будет существенно выше. Другого пути просто не существует. И этот кризис, как более сложный и глубокий, чем в 1998 и 2008 годах, будет очень болезненным. И выход из него будет более затяжным. Но он приведет к радикальным изменениям в структуре экономики и нашего города, и страны.

 

– Это зависит от того, какие решения будут приняты. Если примут решение на развитие, то понятно, что экономика знаний и  производство, основанное на науке, будут развиваться.  Если будет принято решение ждать и уводить активы – что мы уже видим, – тогда выход из кризиса будет более затяжным. И на выходе мы будем иметь такой чисто услугопроизводящий город, ориентированный опять на какие-то рентные отношения. 

 

– Угу.

 

– Думаю, не раньше чем через два-три года. Сейчас  возникла какая-то пауза, все смотрят – что будет дальше. И пауза эта, на мой взгляд, затянулась. Пока говорить о том, что всеми стейкхолдерами приняты обязывающие решения на развитие, не приходится. 

 

– Нужно не хвататься за голову, а браться за ум. Не бояться менять квалификацию, не бояться работать. Именно в кризис открываются новые возможности для приобретения  новой квалификации. В этом году мы планируем переподготовить порядка 12 тысяч человек, а может, и больше.  Это будет  адресная помощь тем предприятиям, где намечается рост.  Таким образом, в кризис мы, наоборот, разовьем какие-то направления – то же судостроение, например. Обучить человека с хорошим базовым образованием на инженера-проектировщика не так сложно. Есть специальности, которые востребованы, – по ним мы и будем готовить людей. Хорошо бы попасть в это число и получить образование, которое поможет найти новую работу, возможно, в совершенно другой сфере. Важно помнить, что в кризис появляются новые решения,  возможности, социальные лифты. Главное – не бояться  перемен.