Online812

          По ее словам, задержание проводили семеро сотрудников ФСБ, которые отвезли ее в военную прокуратуру. Тогда она еще не знала, что уже не вернется домой.

– С собой у меня была только маленькая сумка... Прокурор заявил, что буду в этот же день арестована – об этом уже доложили руководству, – рассказала Егорова, добавив, что, как заявил ей прокурор, освободить ее сможет "только чудо".

Затем Егорова была отравлена в ИВС на Петровке.

– Следователь говорил, что порвут как Александра Матросова... Предлагал сотрудничество со следствием, приводил в качестве примера Сметанову, которую уже отпустили, – вспомнила Егорова. По ее словам, ей сначала предлагали в обмен на возвращение домой "сказать что-нибудь", а потом "сказать, что она передавала Васильевой деньги".

Через 10 дней она была переведена в СИЗО № 6. По словам Егоровой, там она находилась "в полной изоляции", письма от дочери она не получала в течение 3 месяцев, а позвонить смогла только через полгода. Любопытно, что Егорова проходила как человек, склонный к побегу. Поэтому ее "могли заставить снимать обувь, выворачивать носки". Кроме того, во время обыска "могли залезть в трусы". Также однажды приказали раздеться и начать приседать "с целью выявления запрещенных предметов".

– Я отказалась раздеваться и приседать, тогда меня отвели в санчасть, после осмотра на гинекологическом кресле подтвердили, что ничего нет... Все это делалось с целью дачи порочащих показаний в отношении Васильевой, – чуть не плача рассказала Егорова. Каждый раз когда Егоровой предлагали дать показания против Васильевой, она отказывалась.

Потом Егорова дрожащим голосом рассказала, как узнала об аварии с участием ее дочери в Англии (грузовик въехал в автодом, в котором находилась Егорова-младшая):

– Я находилась в следственной части и ждала своего адвоката. Он пришел и сказал, что у нас проблемы Я спросила: "со мной?" Он сказал: "нет, вашей дочерью". Я только спросила: "жива?". Он ответил: "да", – попыталась передать разговор Егорова.

Несмотря на то, что история с аварией и последующей госпитализацией дочери Егоровой звучала ужасно, сложно было понять, какое отношение она все-таки имеет к сути уголовного дела. В конце Егорова только пояснила, что не смогла в таком состоянии давать показания. А следователи впоследствии не раз намекали ей, что появление ее дочери в Москве нежелательно. Впрочем все это звучало малоубедительным.              

mk.ru, фото pravo.ru