Online812

        Юмор добрый, радионяньский: «И поехали в метре фильм смотреть о кенгуре», трогательная самоирония воспитанных мальчиков. Но «телочки», тем не менее, обиделись.

 

Феминистка Бела Раппопорт ответила «Медузе» разгневанной колонкой на «Кольте», в которой объясняла, что подобная подача материала о сексизме ставит под сомнение само намерение разобраться с проблемой. Тут как бы оба правы: помните, в школе тоже запрещали писать с намеренными ошибками, потому что «так и запомнишь». Все бы ничего, но ссылку на статью Раппопорт в твиттере «Медузы» предваряла такая фраза: «Мужики, смотрите, наш твит вдохновил телочку на колонку». А это уже наезд на конкретного человека и заведомое обесценивание всего того, что она сказала.

 

Но извинений не последовало – напротив, главред «Медузы» Галина Тимченко назвала Беллу Раппопорт «очередной лесейрябцевой» (этот сетевой термин обозначает репрессивную машину в образе глупой блондинки), а журналист года по версии GQ Илья Азар высказался о самой теме как о «дебильной», что, в общем, обессмысливало уже и сами карточки «Медузы».

 

После суточного бурления твиттер «Медузы» все-таки признал ошибку и попросил прощения у всех, кого обидел. Но скандал от этого не улегся, потому что никто на доводы Беллы Раппопорт о том, что между «телочками» и дискриминацией женщины в виде лишения ее права голоса, навязывания ей заведомо неравных условий и превращения ее в объект любования или насилия, есть прямая связь. И кроется она как раз в нежелании думать на эту тему. Что и продемонстрировали на следующий день передовой глянец и продвинутый политический Фейсбук.

 

Первый, в лице «Афиши», провел опрос среди современных самостоятельных «телочек», которые радостно подтвердили, что ничего обидного в слове «телочка» не видят. Готовность иронически употреблять по отношению к себе сексистское клише никто из опрошенных не опознал в качестве личной стратегии ускользания от давления господствующего образа женщины. Защищалось, в сущности, слово «телочка» – как будто единственная задача феминисток состоит в том, чтобы его запретить. Екатерина Винокурова даже взялась защищать сексизм, потому что навязанный образ женщины как слезливой беспомощной дуры кажется ей конкурентным преимуществом в журналистской работе: «Разве парень-корреспондент может себе позволит плакать в трубку и объяснять, что его уволят, если на том конце трубки немедленно не дадут комментарий?» Не может, то-то и оно. Потому что он человек, который по поводу комментариев не унижается, а баба – она, известное дело, дура. Как тут ее не пожалеть.

 

Продвинутый политический Фейсбук ушел от дискуссии еще проще – Кирилл Рогов написал: «Щебет про телочек в течение суток умиляет. У вас фашист над ухом хочет вас убить, а вы ссоритесь, можно ли телочек называть телочками. Пока живы, можно». Иными словами, пока свобода не восторжествовала, разрешается даже сморкаться в занавески, потому что ни о чем, кроме свержения тирании, думать в наш грозный час не положено. Маша Гессен недоумевала из своего американского далека: «Теперь умные люди в моей ленте один за другим отвечают на вопрос о том, что важнее – быть цивилизованным человеком или не любить тирана. Дело даже не в том, что вопрос так не стоит, – дело как раз в том, что вопрос стоит ровно наоборот: первое является не только необходимым, но и достаточным условием для второго».

 

Этот мудреный тезис российской Сети еще предстоит освоить, однако нельзя не согласиться с Оксаной Геращенко, что прогресс все же налицо: «В обществе наконец перешли от широкого и бурного обсуждения вопроса о том, можно ли художникам насиловать женщин, к широкому и бурному обсуждению вопроса о том, можно ли давать женщинам обесценивающие наименования».              

 

 

«Кто виноват, что музей ГУЛага решили «изнасиловать»? Вы не поверите, опять либералы...»
«Антимайдан». Кто все эти люди?»
«Ребенок кричит в детском саду: "Ура. Мировая война. Мы всех победим..."»