Online812

         То есть чтобы депутаты не получали зарплату. К похождениям Петрова едва ли стоит относиться серьезно, но его идея может оказаться заразительной. Сейчас в России только два парламента, где все депутаты работают за зарплату: в Петербурге и Чечне. И рано или поздно до нас доберутся.

Пока еще регионы сами могут решать, получают ли их депутаты зарплату (лишаясь при этом возможности заниматься другой оплачиваемой деятельностью) или трудятся на общественных началах, совмещая депутатство с другой работой. В первом случае они  именуются профессиональными.

Прошлым летом от профессиональных депутатов отказалась Москва – был принят закон, по которому зарплаты получают только спикер, его замы и руководители комиссий. В большинстве регионов парламенты полупрофессиональные: кто-то из депутатов работает за деньги, кто-то – за идею. В Ленинградской области, например, процветает либерализм: депутат сам может решать, по какой схеме трудиться (руководящие посты, правда, в любом случае оплачиваются). Причем в любой момент может свое решение поменять. Сейчас из 50 областных парламентариев зарплату получает 41 человек.

В том, что рано или поздно этот вопрос встанет и в Петербурге, можно не сомневаться. Во-первых, существует тенденция законодательной унификации жизни регионов. Которая, как и все остальные законодательные тенденции, происходит от того, что людям в Думе надо чем-то себя занимать. Они уже придумали единую для всех региональных парламентов систему выборов – не менее 50% по одномандатным округам, – теперь могут и этим вопросом заняться. Тем более что отменять зарплаты депутатам – это очень электорально и антикризисно.

Во-вторых, достаточно послушать аргументы, которые приводились  в свое время при решении этого вопроса в Москве, чтобы понять, насколько они актуальны для нас: основной массив законодательной базы уже сформирован, работы мало, в прежние времена заседали с утра до вечера, а теперь – хорошо если дотягивают до обеда.

Наконец, инициатива по отмене депутатских зарплат наверняка будет поддержана населением.

С практической точки зрения разница между профессиональным и непрофессиональным парламентами совершенно однозначна. Среди депутатов, у которых нет другой работы, кроме депутатской, по крайней мере какая-то часть занимается чем-то большим, нежели просто приходит по средам на заседание нажимать кнопки. Заседают в комиссиях, участвуют в совещаниях, пишут законы или хотя бы поправки к законам. Депутаты-любители, имеющие другую работу, просто физически не смогут этим заниматься.

Таким образом, первое следствие перехода на непрофессиональную основу – резкое снижение эффективности парламента как органа власти. С нынешних незначительных величин до полного нуля.

Второе следствие – принципиальное изменение кадрового состава. В депутаты подадутся люди, имеющие амбиции, но не желающие официально расставаться со своими должностями: бизнесмены, директора ГУПов, школ, больниц и прочие люди, прямо входящие в систему исполнительной власти. В их числе окажутся и красные директора, помнящие опыт советов народных депутатов, которые именно так и были устроены.

В-третьих, если сейчас обитатели Мариинского дворца осознают себя в первую очередь депутатами и имеют некий, хотя и весьма странный, корпоративный дух, то превратившись в собрание лиц,  пару раз в месяц приходящих понажимать кнопки, они его окончательно утратят. Парламент не просто станет бессмысленным – его не будет как действующего лица.

Впрочем, именно поэтому ни нынешние депутаты, ни спикер ЗакСа Вячеслав Макаров не будут рады появлению такой схемы. На ней мог бы настаивать Георгий Полтавченко, которому очевидно выгодно снижение политической роли ЗакСа. Но он не похож на человека, который будет настаивать на таком ерундовом в сравнении с вечностью деле.

Но если на федеральном уровне решат внести такие изменения, то мнения местных деятелей будут спрашивать в последнюю очередь.

Роман Могилевский, научный руководитель Агентства социальной информации:

– ЗакС и так не сильно много решает в нашей жизни, поэтому сказать, что с его переводом на непрофессиональную основу что-то сильно изменится, наверное, нельзя. Но все-таки это  орган, играющий свою роль. Он имеет хоть и небольшое, но все же влияние на бюрократический аппарат, как-то ограничивает его аппетиты, реагирует на новые вызовы. Есть группа оппозиционных депутатов, чей голос, особенно в вопросах градозащиты, имеет значение.

В этом смысле отсутствие постоянно работающего парламента, имеющего возможность быстро реагировать на постоянно меняющуюся ситуацию, будет большим минусом. У нас и так идет процесс разрушения парламентаризма, и нет смысла предпринимать дополнительные шаги в этом направлении. Может быть, конечно, можно придумать какую-то схему, которая позволит сохранить дух парламентаризма и в рамках данной реформы. Но зачем выдумывать что-то новое, когда можно сохранить то, что есть.