Online812

К Алексею Навальному здесь вопросов нет, это ведь он затеял разговор об эффективности «Роснано», и то, что глава компании Анатолий Чубайс вместо привычной брани, которой российские чиновники обычно отвечают Навальному, пригласил его на теледебаты, для Навального — очевидная удача.

 

Теперь российской пропаганде будет чуть сложнее делать вид, что он обычный уголовник, осужденный по неполитическим делам. Навальному, можно сказать, повезло.

 

А вот Чубайс — герой драмы. Человек, когда-то возглавлявший администрацию президента России, организатор победы Бориса Ельцина на выборах 1996 года, ключевой вице-премьер во всех реформаторских правительствах России в 1990-е, теперь не по своей воле вынужден мириться с участью обычного путинского чиновника, возглавляющего госкорпорацию второго ряда, куда менее важную, чем Газпром или Роснефть.

 

Ему, фактически одному из основателей нынешнего российского государства, уже много лет отведена в этом государстве такая подчеркнуто второстепенная роль, и никаких альтернатив этой роли нет. Когда-то у него была партия, теперь ее нет, и теперь он не может вообще никак участвовать в российской политике — ни пойти на выборы, ни устроить митинг, ни даже просто выступить с критикой политики, проводимой Владимиром Путиным. Такое странное проклятье, наложенное на Чубайса то ли лично Путиным, то ли временем, в которое он оказался лишним.

 

У Навального много сторонников, которые соглашаются с ним во всем, и, скорее всего, с легкой руки основателя Фонда борьбы с коррупцией Чубайс или приобретет, или уже приобрел репутацию человека, возглавляющего неэффективную госкорпорацию, к деятельности которой есть вопросы формата «где деньги?». Но такой подход к Чубайсу все же несправедлив.

 

Чубайс гораздо более интересен как образцовый человек, создававший систему, лично ее строивший до тех самых пор, пока система не сказала ему: вот тебе Роснано, сиди здесь. Формально это даже благополучная судьба, и называть Чубайса жертвой, видимо, не очень корректно (особенно если помнить о судьбе другого первого вице-премьера из правительства конца 1990-х — Бориса Немцова), но вообще-то да, он именно жертва. Когда яркий, возможно, самый яркий политик своего времени лишается возможности заниматься политикой — это вообще-то чудовищная несправедливость, и Чубайс — жертва этой несправедливости. Его легко представить в новом правительстве, или на трибуне парламента, или на важных международных переговорах, а он спорит с Навальным о Роснано и ничего больше позволить себе не может.

 

Выражение «лишние люди» устойчиво ассоциируется с русской классической литературой, хотя его можно использовать и при описании нынешней российской реальности. Политики без права на участие в политике, телеведущие без телевидения, журналисты без газет, общественные деятели без права на общественную деятельность — чем больше в обществе таких людей, тем менее здорово общество, а если ограничения для таких людей созданы властью, то перед нами авторитарный режим, не уверенный в своей устойчивости.

 

Когда или если режим пошатнется, именно эти «лишние люди» станут основной движущей силой перемен. Это логично, ведь им предстоит бороться не за абстрактные лозунги, а за самих себя и за свою роль в обществе.

 

Дебаты с Навальным напомнили нам о политике Чубайсе — человеке, лишенном права на участие в политике в обмен на место в госкорпорации. Но политик, даже если он сегодня «лишний», все равно остается политиком. Публично и, прямо скажем, без особой нужды объявив себя оппонентом Навального, Чубайс продемонстрировал, что он еще хочет рассчитывать на что-то в российской политике и, может быть, завтра мы услышим о нем как об оппоненте Путина.               

 

inosmi.ru, фото: 66.ru