Online812

         Его же принято приводить в пример как воплощение неумеренных амбиций и любви к показной роскоши.  Но как бы ни язвили в киносреде по поводу михалковского смотра, только он и «Кинотавр» определяют состояние российского кино: если «Кинотавр» показывает  творческое состояние, то ММКФ – экономическое.

В этом году ММКФ  был кризисным  – его программа и мероприятия составлялись, когда подорожал доллар и подешевела нефть. В результате экономическое  состояние оказалось не на высоте.  Именно это, а не кино стало главной темой обсуждений на фестивале. Госфинансирование  ММКФ сократилось на 10%, говорит программный директор фестиваля Кирилл Разлогов (а доля госденег в бюджете фестиваля составляла 70%, остальное давали спонсоры). Но спонсорская помощь тоже сократилась, в результате бюджет провис на 40%. Однако и в сокращенном виде цифры впечатляют: с учетом сокращений в этом году государственная часть составила 115 миллионов рублей. Размер спонсорской не разглашается. Для сравнения: большинство петербургских кинофестивалей получали  от городского правительства несколько миллионов рублей.

Впрочем, сколько на самом деле на ММКФ потрачено денег – большой секрет. И расчеты Разлогова тут же опровергал генеральный продюсер фестиваля Леонид Верещагин (по его версии, сократилась только спонсорская поддержка). Впрочем, в кинематографической тусовке не верят ни тому ни другому – весь фестиваль сопровождался разговорами о том, что на самом деле никаких сокращений финансирования нет, а есть только внешние проявления экономности:  в этот раз ММКФ шел восемь дней вместо десяти, а фестивальный  каталог выдавали не всем журналистам, а только тем, у кого была самая крутая категория – «А».

Никита Михалков как опытный режиссер  тоже нагнетал обстановку и   развивал тему кризиса. Темой его публичных выступлений стали, конечно, санкции против  России.  Мы, объяснял Михалков, в этой ситуации должны сохранять верность себе и задействовать внутренние резервы.  Тем более что сейчас тяжело всем (имелось в виду, что в Европе кино умирает).  Но Московскому кинофестивалю тяжелей всего – многие деятели мирового кино,  которых Михалков  звал поучаствовать в  жюри, отказались в  этом году приехать. Из-за санкций.

Хотя те, кто приехал, лицом в грязь не ударили. Особенно отличилась англо-французская звезда Жаклин Биссет («Наполеон и Жозефина»), вошедшая в жюри. На церемонии открытия она с большой откровенностью рассказала, как Никита Михалков возил ее на ужин с самим Путиным.

Отсутствующих звезд заменили родители, дети и внуки видных российских кинематографических семей. В программу включили фильм зятя Михалкова – Резо Гигинеишвили. Широко была представлена династия Бондарчуков: журнал «Hello!», который делает жена Федора Бондарчука, стал одним из  информационных спонсоров фестиваля, а племянник Бондарчука Константин Крюков активно участвовал в церемонии открытия. Кинодинастия Прошкиных на фестивале была представлена отцом и сыном, Александром и Андреем. Фильм Прошкина-младшего считался одним из претендентов на главную награду.

При этой поддержке семейных ценностей ММКФ дал площадку и альтернативному мнению. Скрепы скрепами, но основные зрители фестиваля – продвинутая городская публика, и  откровенный квасной патриотизм и великодержавность они вряд ли примут. Поэтому в официальную российскую программу вошла трешевая новогодняя комедия   Василия Сигарева «Страна Оз», отличающаяся обилием нецензурной лексики. По новым правилам   в  таком виде картина не может выйти в прокат, и продюсеры вынуждены теперь мат запикивать. Для  картины, где он составляет  приблизительно 40%, это создает некоторые сложности. Продюсер картины Софико  Кикнавелидзе во время представления «Страны Оз», когда на сцене кроме прочих находился и Никита Михалков, сочла необходимым обратиться  к нему с предложение побороться  за то, чтобы фильм вышел в широкий прокат без цензуры. Михалков на призыв не откликнулся.

В основном конкурсе оказалась картина «Милый Ханс, дорогой Петр» Александра Миндадзе (на фото),  известная тем, что Какие в Министерстве культуры ей не дали государственного финансирования из-за позиции авторов относительно предвоенного сотрудничества СССР и нацистской Германии. Так же в программу вошли  несколько «неблагонадежных» картин:  «Эйзенштейн в Гуанахуато» Гринуэя, где великий русский режиссер показан экспериментирующим  с нетрадиционной сексуальностью, и еще один фильм Сигарева с говорящим названием «#Крымнаш». Правда,  фильм Гринуэя оказался задвинутым на  ночные сеансы, а про «#Крымнаш»   ходили слухи об отмене показа, а потом появилась версия, что фильм покажут, но пускать на него будут по неким спецпропускам.

Все эту противоречивую смесь лучше всего воплощает еще одна картина из программы ММКФ – «Такси» иранского режиссера Джафара Панахи. Автор известен не только прекрасными фильмами, но и тем, что был осужден в Иране за антиправительственную деятельность и не имеет права снимать кино.  Его «Такси» выглядело практически описанием современной ситуации в России, когда не знаешь, где окажешься через пять минут: на съемочной площадке или в участке.