Online812

         Владимир ШАМАХОВ, директор, Северо-Западный институт управления Российской академии народного хозяйства и государственной службы при Президенте РФ:
 –  Я уверен, что всех нас прослушивают. И не только американцы.  Я не придаю этому значения.

Константин ЕРОФЕЕВ, адвокат, Адвокатская палата Петербурга: 
– Не думаю. Но если и слушают, то пусть прослушивают: если я и критикую  какие-то стороны нашей общественной жизни, то моя критика конструктивна и направлена  на то, чтобы что-то улучшить. Если же меня прослушивают как адвоката, то это уже нарушение  действующего законодательства, которое защищает адвокатскую тайну.

Павел РЫЖКОВ, журналист, НТВ-Петербург:
– Как тележурналист, который занимается музеями, балетом, я наверняка никакие службы не интересую. Сегодня, скорее, распространен промышленный шпионаж  в сферах высоких технологий.

Дмитрий БАЙКОВ, гендиректор, кондитерская фабрика «Любимый край»:
– Возможно, прослушивают. Конкуренты. Чтобы узнать  секретный ингредиент, который входит в состав нашего фирменного, пользующегося большим спросом  печенья «Посиделкино».

Ермек  ПРИМБЕТОВ, ген. консул Республики Казахстан в СПб:
– В Казахстане нет необходимости в прослушивании  – «узун  пулак»,  что в переводе с казахского  значит «длинное ухо», или по-русски «стукач»,  и так донесет всё кому нужно. 

Сергей  КУРНОСОВ, директор, Музей обороны и блокады Ленинграда:
– Я не страдаю манией преследования.  

Роман КРУПЕНЯ, управляющий партнер, ООО «КАПИТАЛ  КОНСАЛТИНГ»:
– Думаю, прослушивают...  Задача консалтинга – разрабатывать инструменты для контроля финансового рынка в России, и порой во время обсуждения по телефону с партнерами определенной проблемы начинает странно шуметь  в трубке. Это явно спецслужбы. И у меня к ним никаких претензий, наоборот: бывает, что  после телефонного разговора обсуждаемая проблема  вдруг на деле  успешно  решается.

Ольга ЦЕПИЛОВА, руководитель  научно–исследовательской группы социальной экологии, Социологический институт РАН:
– Я уверена, что прослушивают, потому что  наша социально-экологическая деятельность представляется сегодня  властям враждебной. А родилось такое прослушивание еще в СССР: тогда, если при разговоре по телефону становилось плохо слышно, один из собеседников всегда  говорил  в трубку: «И вам здравствуйте, товарищ  майор!»

Сергей  ВОГОНИН, сотрудник  ГУ МЧС по Петербургу:
– Не уверен, поскольку в РФ таким, как я, госслужащим со стороны известных органов уделяется особое  внимание… Хватит, говорить больше не буду. Управление по информации  и связям с общественностью все публикации отслеживает. 

Алексей СТАРОВОЙТОВ, отставной сотрудник спецслужб России:
– Нет, не уверен – в этом отношении  я такой же, как все, гражданин своей страны. Хотя современные  средства связи и телекоммуникаций позволяют органам  достичь  высокой  результативности.

Саня ЕЖОВ, баянист, концертмейстер училища  им. Мусоргского:
– Очень даже прослушивают! Стоит мне на концерте – а  где я только не выступал: и в Кремле, и в Европе, и под мостом с бродягами – сыграть  на своем  баяне казачьи песни или «Коробейников», как зрители готовы уже прослушать весь мой репертуар. (Играет: «Знает только ночка темная, как поладили они».)