Online812

           Но есть одна западня, пугающая до дрожи почти всех экспатов. Это не морозы, не удушливый политический климат, не дефицит сыров, вызванный российскими контрсанкциями, – это укроп. "Его тайком добавляют во все блюда, словно обычную приправу, хотя его беспощадно-агрессивный вкус может испортить любое кушанье", – считает Уокер. Агентство Reuters однажды провело расследование и обнаружило, что средний россиянин съедает каждый год "большой чемодан" укропа, утверждает автор.

 

Когда же указываешь на пагубное засилье укропа, многие русские реагируют точно на тяжелую утрату – прямо по модели, описанной психиатром Элизабет Кюблер-Росс. Вначале – отрицание: "Может, мы и добавляем чуть-чуть укропа, но не ко всему же?". Затем – гнев: "Чего придираетесь: не нравится укроп – валите из России! А вы-то сами в своей Англии питаетесь всякой дрянью: овсянка, пироги с почками". Третья реакция – торг: "Ну хорошо, мы едим много укропа, но и петрушкой не брезгуем! И разве вам не кажется, что укроп очень вкусный?".

 

Уокер вовсе не считает укроп вкусным: "Он встречается в разных формах, одна другой хуже: мясистые зонтичные соцветия, вылитые триффиды – вот-вот вспрыгнут с тарелки и сожмут роковую удавку у тебя на шее, или мелкие хлопья: выглядят безобидно, но вытряхнуть их из кушанья невозможно".

 

Единственная страна, где едят еще больше укропа, чем в России, – Украина. "А война придала истории укропа неожиданный новый поворот", – продолжает автор. Пророссийские повстанцы прозвали украинцев "укропами", а те превратили эту кличку в гордое самонаименование.