Online812

          Как заметил один из участников сессии, в стране нет крупного частного бизнеса, он «не масштабируется». Следовательно, без  помощи государства кластерам не обойтись.

Быстро договорились о строгих понятиях. Кластер – это место, где общими усилиями входящих в него предприятий создается общий продукт. Поэтому даже широко рекламируемые судостроительный и автомобильный кластеры – это, по сути, отраслевые образования. Это же касается еще почти трех десятков объединений, у которых имеются те или иные кластерные признаки: например,  управляющая компания или собственный интернет-портал.  

Реальных кластеров в Петербурге все два. Официально они называются так: кластер «Развитие информационных технологий, радиоэлектроники, приборостроения, средств связи и инфотелекоммуникаций Санкт-Петербурга» и «Кластер фармацевтической и медицинской промышленности, радиационных технологий» (на фото его осматривает премьер Дмитрий Медведев). Они и получат в 2015 году федеральное финансирование по 30 миллионов рублей.

Фармкластер – это 135 предприятий, 14 тысяч человек занятых, 70 стран экспорта. 52% кадрового потенциала страны для производства медицинского оборудования и лекарств  находится в Петербурге.

IT-кластер – это 100 фирм, входящих в ассоциацию информационных технологий, и еще 100 компаний, входящих в ассоциацию радиоэлектроники.  

Все остальное время участники сессии потратили на то, чтобы выяснить, кто может быть кандидатом в кластеры. В итоге из нескольких десятков вариантов было выбрано всего четыре.

Называем в порядке значимости.

Образовательный кластер. Он связан с программами по отраслевым направлениям безопасности, системой подготовки специалистов по новым профессиям, с развитием центров компетенций. Критерий успешности работы такого кластера: уволенный с предприятия находит себе работу в течение месяца.

Кластер «Энергетика и электротехника на основе композитных материалов»: свою готовность работать вместе высказали представители соответствующих отраслей промышленности.

Кластер, осторожно названный «Внедрение инноваций в систему ЖКХ». Речь идет  о создании элементов «умного дома», в частности мониторинга противопожарной безопасности, состояния несущих  конструкций, уровня влаги в грунте под зданием и т.д.

Кластер «Развитие территорий».  Неожиданное предложение – принято считать, что этим должен заниматься девелопмент. Но если под развитием понимать не извлечение доходов, а создание качественной  среды обитания для горожан, то для кластера это задача почетная.  

Дмитрий Санатов, модератор сессии, советник президента Центра стратегических разработок «Москва»

– Какие кластеры нужный российской экономике?
– Кластеры – это движение снизу, когда сообщества производителей, внедренцев и т.д. объединяются для решения своих проблем. Конечно, есть традиционные сектора экономики, где в старой отраслевой логике уже не собрать технологические цепочки. Им нужны кластеры как способ трансформировать цепочку.

Есть еще городское хозяйство, где государство – прямой заказчик, но оно не может дать денег кому-то одному. Оно должно опираться на некоторый сегмент.

И третье – это сектора, в которых  наибольшие проблемы трудовых ресурсов, там, где высвобождаются кадры или там, где наблюдается их дефицит. Речь идет о поисках, обучении, специальных образовательных программах.

– Традиционные сектора – это что?
– Машиностроение прежде всего, там, где много компонентов, много поставщиков. 

– А где проблемы с кадрами?
– С одной стороны, это IT-сектор. Там наблюдается большая динамика и текучесть кадров. Люди быстро получают компетенции и дальше им надо куда-то расти. У компаний-лидеров есть проблемы удержать профессионалов.

С другой стороны, традиционные сектора должны оптимизироваться. Тем более в условиях бюджетного сжатия, когда господпорка будет сокращаться. Нужны инструменты, которые позволят трудоустраивать тех, кто потеряет работу, запускать обучающие программы. Но это можно сделать только если будут созданы образовательные объединения и заработает кластерный подход по работе напрямую с рынком труда.

– В Петербурге действительно  только два кластера – фармацевтика и IT?
– Это собственная оценка самих участников процесса. Это отражение  приоритетов городской власти. Кроме того, это новые сектора, они более гибкие, в них еще не сформировались жесткие связи и отношения. Старым отраслям надо прививать кластерную политику, но они очень инертны, их тяжело разворачивать. Тем более в условиях, когда доступ к мировым поставщикам ограничен.

– Что нужно для создания кластера?
– Первое. Общий проект – общая проблема. Не в смысле недофинансирования, а, например, у нас не хватает определенного рода специалистов. 

Второе. Организационная оформленность. Государство может работать с теми, кто имеет управляющие органы, план работ и т.д.

Третье. Кластер  должен решать задачи государства, быть встроен в систему госуправления. Если он свои задачи решает, то пусть работает самостоятельно. Но если хотите господдержки, то надо соответствовать приоритетам. Невозможно получить бюджетные  деньги, если нет соответствующей статьи расходов.

– Сфера ЖКХ подходит для кластерного развития?
– Это чрезвычайно инертная и к тому же непрозрачная отрасль. Но это сектор государственных приоритетов, и кластерные подходы тут как нельзя кстати. Потому что нужно строить сложную кооперацию промышленности и инженерно-эксплуатационных служб.

Пока все что я слышу:  «У вас есть труба. Давайте к ней что-то привинтим, она будет супертрубой». Вопрос, решатся ли проблемы бюджета, решатся ли проблемы снижения затрат, остается за скобками. Ясно, что за 2 млрд ЖКХ будет лучше, чем за 1 млрд. Но у нас есть только один миллиард. 

– Кто может рассчитывать на господдержку в создании кластеров? 
– IT-сектор. Он растущий, в нем создается много рабочих мест, он имеет глобальную конкурентоспособность. Это если не экспортоориентированый, то экспортоспособный сектор.

– А сфера ЖКХ может рассчитывать?
– Сложность ЖКХ в том, что в этой сфере должен быть сформирован госзаказ. Здесь не сработает инициатива снизу. Если государство себя не проявит, то ничего в ней не произойдет.

Дмитрий Чернейко, председатель Комитета по труду и занятости:

– Основные проблемы рынка труда сегодня у всех на слуху: безработица, дефицит квалифицированного персонала, недостаточная производительность труда. Их причина в том, что роль заказчика на рынке труда изменилась кардинальным образом по сравнению с индустриальной экономикой и привычные стандарты работы с персоналом в современных условиях оказались неэффективными. Раньше на макроуровне государство было собственником практически всех производств и образовательных учреждений, а соответственно и основным работодателем. Функции заказчика и подрядчика были представлены в одном лице. Сегодня оно выступает скорее регулятором, задает ориентиры, какие отрасли необходимо развивать в первую очередь: биотехнологии, фармацевтику, IT и так далее.

На следующем же уровне все сложнее. Раньше был ряд крупных предприятий. Например, на Ижорских заводах работало 44 тысячи человек. У такого работодателя были профильные вузы, ПТУ, готовящие персонал. И эта схема была эффективна. Сегодня на площадке Ижорских заводов существуют несколько десятков юридических лиц, в самых крупных работает полторы тысячи человек. И по отдельности им очень сложно спланировать, сколько персонала понадобится через 5 лет и чем эти люди будут заниматься.

На мой взгляд, кластеры – это один из немногих инструментов, который позволяет получить представление о том, какие работники и какие компетенции понадобятся для успешного развития, и своевременно сформировать заказ государственным и частным образовательным учреждениям. Для большинства предприятий по отдельности эта задача нерешаема, но вместе они с ней справятся.  Появится необходимый заказчик. Объединившись в кластер, предприятия найдут ресурсы для создания систем кадрового обеспечения, разработки технологических форсайтов, кадрового проектирования и через все это постепенно смогут решить проблемы, связанные с количеством и качеством человеческих ресурсов.