Online812

           «Строительство храма финансируется только за счет пожертвований, – говорилось в письме. – В наше непростое время собрать необходимые средства очень сложно. Для изыскания необходимых средств 3 декабря при поддержке Администрации и Законодательного собрания нашего города планируется провести благотворительный аукцион. Нам важно и ваше участие, поэтому просим вас оказать посильную помощь, пожертвовав что-либо ценное для формирования аукционной коллекции или принять участие в аукционе».

Подписано письмо было настоятелем протоиереем Константином Гультяевым и председателем попечительского совета прихода, спикером ЗакСа Вячеславом Макаровым. А адресовано гендиректору издающего «Город 812» ООО «АЖУР-Инвест» Андрею Потапенко. К письму прилагалась сопроводительная записка с телефоном заместителя председателя попечительского совета и советника спикера ЗакСа Антона Гладунова (предположительно, сына главы Петроградского района Юрия Гладунова).

Мы, разумеется, не могли оставаться равнодушными к призыву поучаствовать в благом деле, тем более подписанном столь уважаемыми людьми. Тем более что после этого Андрею Потапенко несколько раз звонили и спрашивали, собирается ли он принять участие в аукционе. Потапенко обращал внимание звонивших, что они разговаривают с руководителем СМИ, но их это нисколько не смущало.

По поручению руководства я позвонил Антону Гладунову уточнить детали. Особенно интересовало, какие ценные вещи принимаются в качестве пожертвований. Но, к сожалению, с пожертвованиями мы опоздали – все лоты уже были сформированы. Поэтому нам предложили прийти на аукцион и что-нибудь купить. А если ничего не понравится, пожертвовать просто так. Сколько не жалко.

Выяснилось, что для достройки храма не хватает примерно 20 миллионов рублей, это половина всей стоимости. Кто-то жертвует 500 тысяч, кто-то – 5 тысяч, но средний чек – 50 тысяч рублей. Всем жертвователям будут благодарственные письма.

В четверг вечером я приехал в Петроградскую администрацию, где проходил аукцион. Перед самим зданием было пустынно – только стояли двое граждан с плакатом, требовавшим провести лучше благотворительный аукцион на восстановление Мефистофеля.

Никаких документов на входе не спрашивали. По стрелочкам с указателями «Белый зал» через похожий на преддверие музейного туалета подземный коридор, соединяющий современное здание администрации с принадлежащим ей же домом князя Горчакова, в шикарном зале которого и походил аукцион, я добрался до места назначения.

В зал вела широкая парадная лестница. Наверху стояла немолодая дама в вечернем платье и без особого энтузиазма встречала присутствующих, указывая им направление к столику регистрации. За столиком две девушки: одна спрашивала имя и название организации, другая тут же вписывала имя в благодарственное письмо, уже подписанное настоятелем собора.

Я честно представился: «АЖУР-Инвест», Антон Мухин. Мне выдали номер для аукциона, благодарственное письмо, каталог и пустили в зал. До начала еще оставалось время, и можно было ознакомиться с выставкой лотов. Из 153 лотов около четверти – работы студентов Академии Штиглица, творчество взрослых и детей-инвалидов, копии икон. Большинство лотов – картины, которые жертвовали их авторы. Но были и личные вещи. Заслуженный мастер боевых искусств Демид Момот выставил на продажу собственную книжку «Черный пояс» с автографом автора. Стартовая цена – 10 тысяч рублей. Футболист Вячеслав Малафеев – свою футболку и золотую медаль за 70 тысяч. Глава МО «Аптекарский остров» Андрей Мартыненко – альбом «Единая Россия» за 15 тысяч. Авиакомпания «Россия» – три модельки своих самолетиков.  Не остался в стороне и депутатский корпус. Анатолий Кривенченко пожертвовал картину, Анастасия Мельникова – книгу «Православные святыни Стрельны» и чайник. 

Гости, среди которых никаких известных лиц заметно не было, выставкой особо не интересовались, и разбившись на группки по 2–3 человека, вели светские беседы. Профессиональный долг требовал затесаться в их компанию и послушать глас народа, профессиональная осторожность предписывала не светиться. Среди гостей было несколько хозяев – людей из аппарата спикера ЗакСа, в том числе, казалось, мелькнула и знаменитая Алена Кукушкина – начальник управления материально-технического обеспечения и лицо, приближенное к спикеру. СМИ регулярно называют ее племянницей Вячеслава Макарова, что он регулярно опровергает.

«Узнают тебя – будут докапываться, говорить, что мероприятие не для прессы. Иди лучше в зал на задний ряд», – советовала мне профессиональная осторожность. Так я и сделал. В зале сидело некоторое количество гостей, разглядывающих каталог аукциона или плафон с изображением неба и попугаев. Для увеселения публики играл оркестр. Плафон был гораздо интереснее, но я уткнулся в каталог.

«Сидишь тут, а на выставке люди разговаривают, интересное говорят. Ну узнают тебя – и что? Не выгонят же. К тому же, они сами нас пригласили», – ругался профессиональный долг.

Аргумент про «не выгонят» показался мне логичным. Но вскоре выяснилось, что я сильно переоценивал благородные манеры организаторов. Едва я собрался встать со стула и идти слушать разговоры, как ко мне подошли двое. Молодой человек и охранник. Меня опознали.

– Можно ваш пригласительный билет посмотреть? – сказал молодой человек.
– Пожалуйста, – я протянул ему приглашение на имя Потапенко.
– Оно не на вас оформлено.
– Да, это мой руководитель. Он поручил мне принять участие в аукционе, – сказал я истинную правду.
– Пройдите со мной, пожалуйста, – сказал молодой человек.
Мы вышли из зала, спустились по лестнице и вышли за турникет на входе, у которого сидела охрана.
– Вы не можете принять участие в аукционе, он только для руководителей.

Это была стопроцентнейшая ложь. На аукцион пускали всех, не спрашивая ни пригласительных писем ни документов.
– Когда я разговаривал с вашими организаторами, с господином Гладуновым-младшим, он сказал, что я могу прийти, – возразил я.
– Ничего не могу для вас сделать. Вам нельзя здесь находиться.
Молодой человек повернулся уходить, оставляя меня по ту сторону турникета под бдительным взглядом охранников.
– Может, вы позволите мне хотя бы куртку забрать?
Он повернулся к охране.
– Пусть он возьмет куртку, но потом чтобы вышел.

Охрана не только проводила меня до турникета, но и потом от турникета через подземный ход до выхода.

Я вышел на улицу. Там полицейские трясли пикетчиков.

Странно выглядят люди, которые, устраивая благотворительный аукцион, до такой степени боятся, что туда придут журналисты. И расскажут миру, сколько денег церковь заработала на чайнике депутата Мельниковой. Но их можно понять: живут в кольце врагов, что ни день, то читают про себя гадости в прессе, что ни скандал – так обязательно к ним привяжут. Тут поневоле начинаешь реагировать нервно.

Со схожими проблемами, кстати, мучился в одноименном произведении Борис Годунов, сетуя на нелюбовь черни и постоянные наветы с ее стороны. И вот к каким выводам приходил: «ничто не может нас среди мирских печалей успокоить», кроме совести. Когда совесть здравая, «она восторжествует над злобою, над темной клеветою».

Но если на совести есть хоть одно пятно – «тогда беда! Как язвой моровой душа сгорит, нальется сердце ядом, как молотком стучит в ушах упрек».
Ну и Мефистофели кровавые в глазах, понятное дело.