Online812

         Звезда «Иронии судьбы» вспомнил, как он вместе с Андреем Мироновым проходил по резонансному делу свидетелем.

 

«Мы с покойным Андрюшей Мироновым три раза летали в Новосибирск на суд, – делится воспоминаниями с «Московским Комсомольцем» Александр Ширвиндт. «Мы проходили по делу как свидетели о шикарном левом концерте. Там все были типа подсудимые, начиная от Кобзона и кончая Ободзинским. Огромный концерт во дворце спорта, и маленький человек почему-то зимой в белом костюме (продюсер) сбежал с последнего концерта с чемоданом денег. На выходе его схватил Боря Сичкин, его затащили в раздевалку и там били. А он хотел с деньгами смыться и не заплатить».

 

Оказывается, во времена Советского Союза у каждого артиста была соответствующая ставка — либо концертная, либо театральная, либо киношная.

 

«У меня как у молодого артиста — 13.50, и я имел право на номер или отделение. Кроме того, была надбавка за мастерство — 25, 50, 70 и 100%. Кроме того, гастрольные надбавки — 25, 50 и так далее. И когда Райкин или Утесов имели 25 рублей ставку плюс 100 процентов мастерство, плюс 100 процентов гастрольная надбавка и право на сольный концерт — они считались миллиардерами! Но если эти границы нарушались и тебя поймали — хана. А уж если появлялся хмырь в белом костюме, который вез в Новосибирск и платил деньги из чемодана, — это и называлось «левые концерты»», – рассказывает артист.

 

При этом артисты боялись попасться, но все равно участвовали в подобных концертах.

 

«Вот мы поехали с Андрюшей в Новосибирск, и он нам за номер заплатил 100 рублей (это мой месячный оклад в театре) и, конечно, зажмурившись, мы брали. Я к чему это — денег не было, но были возможности заработать на жизнь. Поэтому валюты, инвестиции, олигархи — для меня это пустой звук. А вот следующее поколение, которое сегодня сходит с ума, родилось с тем, что деньги — это деньги. А моя советская психология никуда не делась. Я спокоен, потому что мне, грубо говоря, нечего терять», – заключает Ширвиндт.