Online812

            – 5 лет назад КПРФ на выборах в Госдуму получила 24% голосов, а в Законодательное собрание Петербурга – 16%. Сейчас будет лучше или хуже – какие вам даны  целевые установки?
– Цифр никто никогда нам не спускал. А по потребности сегодняшнего дня роль лево-патриотических сил – она востребована. И мы просто обязаны сделать хотя бы шаг, но вперед. То есть если по результатам прошлых выборов у нас оказалось 7 депутатских мандатов в ЗакСе, то сейчас должно быть минимум 8–9.

– Будут в петербургских списках партии знаковые фамилии – те, кого обычно называют «паровозами»?
– Я предложил: давайте мы все, работающие здесь, в Петербурге, особенно депутаты, пойдем на округа. А надсписочную часть пусть возглавит так называемый «паровоз». Это могут быть Геннадий Зюганов, Иван Мельников, Жорес Алфёров, Владимир Бортко. Но наше дело предлагать, а дело нашего партийного руководства – располагать.

– Сейчас в телевизоре народу говорят почти то же самое, что много лет излагал Геннадий Зюганов: что американцам надо дать отпор, что Сталин не плох, что памятник Дзержинскому надо вернуть на место. То есть вы стали говорить то же, что и Кремль.
– Это не мы, не КПРФ приблизилась к правительству, а та позиция, которую высказывал Зюганов, она используется когда надо Жириновским, когда надо Мироновым, а теперь уже и руководством страны.

– То есть у вас, у КПРФ, идеи украли?
– Только во внешней политике. Во внутренней – мы с первого дня, видя, как разваливается промышленность, говорили, что если так дальше пойдет, то  мы начнем впадать в дикую зависимость от ввозимых товаров. Вот сейчас наконец-то импортозамещение хоть какие-то плоды начинает давать. Чуть-чуть, чуть-чуть, но приподнимается наша отечественная промышленность. И я как гражданин могу сказать, что и ради бога, пусть  те санкции, совершенно дурацкие, не нужные ни нам ни им, пусть они еще продлятся.

– Если санкции против России не нужны, то зачем их продлевать-то?
– А потому что они тормозят общее движение вперед и их и нас. Но мы-то переборем это, потому что русскому мужику всегда легче достичь цели, когда его ставят в крайне неудобное положение. Мы тогда только встаем и начинаем что-то энергично и эффективно делать, когда приперло. Когда приперло, тогда весь русский народ встает и в едином трудовом порыве делает что-то путное.

– То есть у вас вопросов к Путину нет?
– Вопросов к Путину у меня много.

– Каких? Он же поднял страну с колен.
– Он ее не поднял пока. Пока мы везде и всюду видим, как он ее милитаризировал. Пока мы видим повсеместно наши победы только с точки зрения военной техники. Наши ракеты, оказывается, точно стреляют, а самолеты хорошо летают. Но ни одного серьезного предприятия он не поднял. А сколько у нас людей находится за чертой бедности! 20 миллионов!

Путин – царь-батюшка, он возглавляет страну, значит, вопросы к нему. Что у нас с образованием? Школы в полной прострации. После ЕГЭ дети так и не знают толком ничего по сравнению с советскими школьниками. А что сделали с высшим образованием? Работодатель серьезный нынешнего выпускника брать не может, потому что выходят из вузов недоумками.

– А вот был  скандал с офшорами только что. Вы какой вывод из этого сделали?
– Слабость. Слабость Путина как руководителя.

– Дальнобойщики были возмущены «Платоном» – и КПРФ их поддерживала.
– Безусловно, да.

– А недавно дальнобойщики скандировали: «Путина в отставку» – и КПРФ их не поддержала в этом.
– Скажу, почему. Все-таки Путин сейчас держит страну на ручном управлении. К величайшему сожалению, такой огромной страной – это же не Швейцария, это наша матушка Россия – вот так вот, как пилот самолета, ею руководить нельзя. И от Путина сейчас ни в коем случае вот так легко и просто, как предлагали нам водители, которых мы всецело поддерживали, отказываться нельзя. А вот те люди, которые под Путиным и должны организовывать производство, – они должны уйти. Это все правительство сегодняшнее во главе с Медведевым, за исключением двух человек – министра Лаврова и министра Шойгу.

Поэтому первый шаг, которого давным-давно мы ждем от нашего президента, – это попрощаться  с этим правительством, вручив им по букету цветов.

– Сергей Миронов тоже хочет Медведева выгнать.
– Миронов украл у нас эту идею. В общем-то, он частенько этим занимается. Но мы не в обиде на него. Каждый в этой жизни хлеб свой насущный зарабатывает, как может.  Они же, эсеры, сейчас обложили данью своих выдвиженцев. Вы приходите в партию «Справедливая Россия», говорите: я бы  хотел по вот этой территории идти, я здесь живу, у меня много друзей, я постараюсь победить, конечно, но голоса точно принесу, и немалые. Ему отвечают: хорошо, давай 15 тысяч подписей принеси. Подписей за отставку Медведева.

– Ну это даже благородно! Мы-то думали – 15 тысяч евро.  А в городе вас всё устраивает?
– Нет, меня не всё устраивает, в первую очередь то, что у нас творится с кадрами и с бюджетом. С бюджетом и с кадрами. Мы высчитываем всё до копеечки, а потом выясняется, что порядка 30 миллиардов рублей у нас в свободном находятся состоянии. Ну как бы это профицит бюджета. И это при том, что эти бюджетные деньги можно было бы перенаправить на те программы, которые годами ждут своего часа.

– Так, может, выгнать надо кого-то из Смольного?
– У нас есть предложение, что надо отдать нам, КПРФ, один-два, лучше три комитета, и мы покажем, как надо работать.