Online812

       Как подчеркнул турецкий лидер, слова которого приводит Hurriyet Daily News, в Сирии погибло около миллиона человек, и эти смерти все еще продолжаются, гибнут дети, женщины и мужчины.  

 

«Мы терпели, но, в конце концов, должны были войти в Сирию вместе со Свободной сирийской армией. Почему мы это сделали? У нас нет претензий на сирийскую землю. Мы там для установления справедливости. Мы вошли туда, чтобы закончить правление тирана Асада», — сказал турецкий президент.

 

Что означают эти заявления Эрдогана? Можно ли ожидать охлаждения отношений между Москвой, которая поддерживает Асада, и Анкарой, рассуждает член научного совета московского Центра Карнеги Алексей Малашенко:

 

«Это заявление вызывает некоторое удивление, поскольку Эрдоган прекрасно понимает, что за Башаром стоит Россия. Сейчас отношения между Россией и Турцией, я бы сказал, со знаком «плюс», очень неплохие, но давайте не будем забывать и то обстоятельство, что Эрдоган — человек эмоциональный, и то, что совсем недавно произошло, я имею в виду то, что напали на турецкие войска неизвестно кто, это тоже вносит какое-то недопонимание в позиции Сирии. Поэтому я думаю, что Эрдоган в этом отношении себя ведет достаточно двойственно. С одной стороны, да, он против Башара Асада, и он не может от этого отказаться, поскольку эту линию он проводит не один год, но и в то же время его такие сейчас партнерские отношения с Россией дают возможность предположить, что это некое заявление, но не больше. Потому что воевать против Башара туркам — фактически сталкиваться с Россией, поэтому заявление заявлениями, но на самом деле я думаю, что это такая идеологема, а не намек на решительные действия»

 

Москва и Анкара уже договорились по Сирии. Так считает старший преподаватель департамента политической науки НИУ «Высшая школа экономики» Леонид Исаев: 

 

«Мне кажется, что и Россия, и Турция договорились по одному очень важному вопросу. Мы понимаем, что и у нас, и у турок принципиально разные цели в Сирии, и они во многом не стыкуются, но я так думаю, что мы договорились с турками о том, что мы разграничим Сирию, условно говоря, на сферы влияния. Мы понимаем, что север Сирии — это, вероятнее всего, зона влияния турок. Турки понимают, что такие провинции, как Латакия, Тартус, частично Хомс, Дамаск, — это сфера влияния Москвы. Поэтому наши взаимоотношения с турками будут основываться, прежде всего, на том, как будет себя вести Эрдоган по отношению к российским военным, которые находятся в Сирии, и том, как мы будем относиться к турецким военным, которые находятся в Сирии. Я думаю, что никакие третьи факторы на российско-турецкие отношения влиять не будут, влиять не должны, потому что и для России, и для Турции на данный момент очевидно, что Сирия не может быть той темой, которая бы могла бы поссорить взаимоотношения между Москвой и Анкарой, потому что, как мы убедились за последние несколько месяцев, все-таки конфликт между двумя достаточно амбициозными соседями, коими являются Россия и Турция, несет для обеих стран гораздо более серьезные издержки, нежели попытки себя в чем-то ограничить на территории Сирии».