Online812

          Вот и я тоже, знаете ли, в последнее время в чем-то норвежском и в чем-то испанском. Два события «делали», как выражаются в Интернете, наши дни. Матч за шахматную корону между норвежцем Карлсеном и нашим Карякиным. И смерть Фиделя Кастро, который кубинец, но говорил-то он по-испански. 

Норвегию оставим. Во времена Северянина она ассоциировалась с романтиком Кнутом Гамсуном, а теперь ни с чем не ассоциируется. А испанское – это всегда романтика. И испаноязычное – романтика.

У нас в Купчине есть испанская школа. В свое время родители хотели меня туда отдать. Не взяли. Сказали, что не по месту жительства. А не по месту жительства они брали только способных детей.

– У меня способный, – сказала мама.
– Знаем мы таких способных, – махнули они рукой, так меня и не узнав.

А я не узнал испанского языка. Как и подавляющее большинство моих соотечественников. Возможно, поэтому все испанское притягивает нас, как запретный плод.

Когда-то я ходил на оппозиционные митинги. И мы скандировали:
– Когда мы едины – мы непобедимы!

Иногда даже пытались скандировать эту фразу в оригинале:
– El pueblo unido jamás será vencido!
Красотища. Потому что по-испански. 

Потом скандировать перестали. Но не потому что не красотища. А потому что глупо. Глупо, когда собравшиеся на митинг пять человек, представляющие семь враждующих группировок, кричат: «Когда мы едины – мы непобедимы!» Испанский язык в этом решительно не виноват.

Нас называют «пятой колонной». А вы знаете, откуда взялось это выражение? Ну, конечно же, из Испании. Из их гражданской войны.

В 1936 году генерал армии националистов Эмилио Мола рвался к республиканскому Мадриду. Под его командованием находились четыре колонны войск.

– Какая из колонн возьмет Мадрид? – спросили Молу.
– Мадрид возьмет пятая колонна, – ответил Мола. Имея в виду своих сторонников в самом Мадриде.

А потом Эрнест Хемингуэй сочинит драму «Пятая колонна». Хемингуэй. Кумир шестидесятников. Кумир, потому что писал про испанцев да про кубинцев. 

Всюду – испанское. Наш БДТ открылся в 1919 году постановкой «Дона Карлоса». Понимаете? Кругом гражданская война, а они ставят «Дона Карлоса».

А поэт Светлов напишет стихотворение «Гренада».

Я хату покинул, пошел воевать,
Чтоб землю в Гренаде крестьянам отдать.

Абсолютно неубедительная причина, чтобы идти воевать.

«Откуда у хлопца испанская грусть?» – вопрошает поэт Светлов. Оттуда. Тянет нас на испанское.

Тихо над Альгамброй.
Дремлет вся натура.
Дремлет замок Памбра.
Спит Эстремадура.

Это Козьма Прутков. Пародия на поэтов-романтиков. А как звучит! Что бальзам на душу.
По-испански чего ни скажи – все круто звучит. Даже простейшее No pasaran.

А казармы Монкада? А битва в Заливе Свиней? Патриа о муэрте? Тоже ведь бальзам.
Нынешние либералы ополчились на Фиделя Кастро. Дескать, диктатор. И страна нищая. Ну диктатор. Ну нищая. Кого это интересует?

Республиканская Испания времен Гражданской войны тоже была, мягко говоря, не сахар. Жуткий террор. Против своих – еще больше, чем против чужих. Почитайте, например, Оруэлла. «Памяти Каталонии». Это не художественный роман, это воспоминания очевидца. По-моему, гораздо более сильное произведение, чем «1984».

Важен не Кастро, а романтический миф. Я бы на месте наших либералов сделал Кастро «своим». Дескать, Кастро-диктатор – это одно. А Кастро, штурмующий казармы Монкада, – совсем другое.
Не хватает нам романтики. А отечественной либеральной романтики и вовсе нет. Где либеральные кумиры? Сперанский? Кавелин? Явлинский с Касьяновым? С такими кумирами далеко не уедешь. Надо заимствовать. Разумеется, у испанцев. Или у кубинцев. Главное, чтобы по-испански говорили.
В испанцах-кубинцах мы любим бунтарский дух. А в англосаксах нас раздражает унылый дух созидания.

При этом наши бунтари-либералы равняются на англосаксов, а наша унылая власть – на Кубу. Глупость.

А теперь – про шахматы. Кто самый популярный шахматист? Кубинец Хосе Рауль Капабланка. Про него в Советском Союзе сняли два художественных фильма. Один в 1925 году, в другой в 1986-м. Про первого советского чемпиона Ботвинника – ни одного. А про кубинского Капабланку – два.

Мы и кубинцы – братья навек. Три года назад Рауль Кастро высказал свои претензии кубинскому народу. Их было три. Народ много пьет, ругается и выращивает свиней на улицах крупных городов. Это же про нас! Мы тоже пьем и ругаемся, а выйдешь на улицу крупного города – одни свиньи кругом.

Никуда нам от Кубы не деться. Куда они, туда и мы. Хоть бы у них там перестройка какая-нибудь началась, что ли.               

ранее:

Как бы я усовершенствовал предложение байкера Хирурга
Какие слова звучат еще хуже, чем слово «россиянин»
«Путин может посадить любого и народ будет счастлив»
Для народного единства нам не хватает мужика в лаптях
Зачем нам подкинули неудачного царя Ивана Грозного