Online812

             В чем ошиблись строители «Балтийской жемчужины»

– В каких отраслях у Петербурга лучше всего налажено сотрудничество с Китаем? Много ли китайских проектов  есть у нас, и петербургских – в Китае?
– Взаимоотношения петербургского и китайского бизнеса я бы охарактеризовал  как недостаточно продвинутые. У нас немного совместных проектов. Единственный масштабный из них  – строительство жилого района «Балтийская жемчужина». Но этому проекту уже больше  десяти лет, и он очень сильно трансформировался по сравнению с запланированным. Китайцы применили там свой подход, свою психологию и столкнулись с трудностями.  Они предполагали, что будет больший спрос на жилье, а вопросы нормативного, юридического характера будут решаться намного скорее. В Китае подобный проект был бы реализован быстрее в десятки раз.  Но квартиры оказались слишком большими по площади для петербургских покупателей и поэтому не раскупались. Сроки сдвигались.  Китайцы поняли, что самостоятельно реализовать проект не смогут, поэтому часть земель «Балтийской жемчужины» пришлось перепродать местным девелоперам. По моему мнению, одна из ошибок китайских инвесторов в том, что они взялись за проект самостоятельно, без привлечения петербургских партнеров, которые помогли бы адаптировать их концепцию, объяснить,  какие есть подводные камни, и так далее.  Да, была поддержка со стороны города и лично Валентины Ивановны Матвиенко – губернатора Петербурга. Но на этапе реализации этого оказалось недостаточно.

– Валентина Матвиенко  поддерживала проект. Трудности «Балтийской жемчужины» связаны со сменой губернатора?
– Безусловно, Валентина Ивановна дала стартовый импульс для развития проекта.  Китайцы в первую очередь  ориентировались на ее слово. «Под нее» они пришли. Это обычная ситуация в бизнесе, когда инвесторы приходят под гарантии первого лица. Но говорить о том, что сложности у проекта возникли из-за смены губернатора, неверно. Это объективные причины.  

– Другие китайские проекты у нас есть?
– Несколько лет подряд город анонсирует строительство совместного с Китаем торгово-выставочного комплекса «Дружба». Но он уже претерпел существенные изменения по сравнению с тем, что заявлялось.  Изначально предполагалось комплексное развитие территории:  большой выставочный комплекс, апартаменты, гостиницы и некая зона отдыха для горожан в закрытом пространстве. Потом концепцию пересмотрели, сделали больше открытого пространства под открытым небом. Вообще, в Китае много подобных проектов, где сочетают жилую и развлекательно-деловую составляющие. Зонирование происходит таким образом, что дома расположены  по периметру. Получается, что территория круглосуточно наполнена жизнью.  

– Почему до сих пор «Дружбу» не начали строить?
– Проект живой. Я знаю, что он интересует инвесторов из Китая. Но, видимо, есть какие-то объективные вопросы и на уровне города, не позволяющие его сейчас запустить: согласования, разрешения и прочее. Проект настолько масштабный, что не предполагает наличие только одного девелопера.  Думаю, в том числе идет  формирование пула инвесторов.

– Правда ли, что все внешние китайские инвестиции происходят только с одобрения Компартии Китая?
– Если дело касается государственных инвестиций, безусловно, такие решения не могут приниматься компанией самостоятельно. Для частных инвестиции я никогда не слышал, чтобы требовалось получать какие-то разрешения.  Другое дело, что есть общая генеральная линия развития, которая задана партией и государством. И большинство китайских инвестиций отражают эту линию, то есть идут в те отрасли, которые одобрила партия: например, в сельское хозяйство. Сегодня на территории России в приграничных районах «по завету партии» появляется  много китайских сельхозпредприятий. Они производят у нас сельхозпродукцию и отправляют ее в Китай.

Какую еду везут из Петербурга в Китай

– Вопрос о торговом сотрудничестве. Что Петербург покупает в Китае, а что – китайцы у нас?
– Китай является крупнейшим торговым партнером Петербурга. И Китай –  это мировая фабрика, поэтому мы у них закупаем практически всё, пожалуй,  кроме продовольствия. Продукты покупаем по минимуму. Это фрукты-овощи: китайская груша, китайская капуста, чеснок, яблоки, имбирь.  Китайские продукты питания никогда не котировались высоко и никогда не считались экологически чистыми.  Даже сами китайцы с большой осторожностью  к ним относятся. В сельском хозяйстве там активно используют  химические удобрения  –  очень разные и очень много. Согласно последним исследованиям,  средняя китайская семья со средним достатком старается употреблять не местные, а импортные продукты питания: европейские, американские и в последнее время – российские. 

– Насколько опасно нам покупать продукты из Китая?
– В самом Китае едят всё. Дело в том, что рост потребления в последние десятилетия  там опережает  рост производства продовольствия. Поэтому в Китае стараются увеличивать количество снимаемого урожая, в том числе и за счет использования удобрений.  Такой урожай поступает на внутренний рынок. А те продукты, которые идут на экспорт и продаются у нас, думаю, имеют все необходимые сертификаты и безопасны.

– Что китайцы покупают в России, в Петербурге?
– На первом месте в структуре импорта из России всегда стояли энергоносители, природные ископаемые. В последнее время появилась новая тенденция –  ввоз продуктов питания. Больше всего китайцы покупают зерна, муки, растительного масла, замороженной рыбы. Но они подвергаются дальнейшей переработке. Китайцы покупают у нас и конечные продукты – например, мед, кондитерские изделия (конфеты, шоколад, торты, пряники).  А также мороженое. В Китае его очень любят. За последний год экспорт мороженого из России в Китай вырос в пять раз. Но всё относительно, так как его объемы в денежном выражении пока еще  невелики и измеряются максимум десятками миллионов долларов. Некоторые предприятия создают в Китае  экспортно-импортные компании и  занимаются там дистрибуцией свой продукции. Например, активно продвигает в Китай свою продукцию «Петрохолод». Из всей линейки мороженого китайцы выбирают менее сладкое и без заменителей молочного жира, то есть более натуральное.  Возможно, я вас удивлю, но из Петербурга в Китай экспортируется мед. Конечно, он собран не здесь, а на Алтае, в Башкирии. Но по качеству, упаковке, цене он оказался лучшим в стране с точки зрения китайцев. Из Петербурга также везут туда  соки, лимонады. Наши продавцы говорят, что китайские покупатели – одни из самых любимых: дают стопроцентную предоплату, хорошую наценку и так далее.

Лжефабрики для бизнесменов с Запада

– Несколько лет назад мир потрясали скандалы, связанные с опасными для жизни китайскими товарами – меламином в детском питании, кадмием и свинцом в детских игрушках. Тысячи детей  пострадали.  Насколько велика вероятность встретить подобное в китайских товарах сегодня?
– Ни в какой отрасли, нигде мы не можем зарекаться, что такого не случится. После тех событий в Китае существенно ужесточились внутренние требования к качеству. Двадцать лет назад большинство предприятий там начинались с производства на коленках. Потом государство расставило приоритеты и стало инвестировать в определенные отрасли, которые начали быстро развиваться.  Яркий пример – электронная промышленность, где Китай  стал одним из мировых лидеров.  Сегодня в Китае многое зависит от производителя.  Есть крупные государственные корпорации, работающие по определенным государством стандартам.  Приобретать у них, я считаю, можно без опаски.  А с небольшими компаниями,  риски, конечно, есть. В Китае до сих пор сохранилось много мелких фирм,  готовых производить всё что угодно. Они просто спрашивают: «Что вам надо?», и готовы начать делать это, независимо от того, какой ответ вы дадите. Хоть жидкое мыло, хоть крабовые палочки!  Поэтому  нужно ориентироваться на размер предприятия, внешний вид, уставной капитал, открытую информацию, которая имеется у партнеров, покупателей.

– Чем крупнее предприятие, тем безопаснее его продукция?
–  Это не прямая зависимость. Чем предприятие  солиднее, чем  у него больше покупателей за рубежом, тем оно более безопасно.

– В книге Пола Мидлера «Плохо сделано в Китае»  описывается ситуация, когда китайцы специально для бизнесменов с Запада строят лжефабрики.  Возводят железобетонную коробку,  сажают туда  крестьян из ближайшей деревни,  одевают в спецодежду  и делают вид, что это фабрика, которая  что-то производит.  Бизнесмены  довольны, контракт заключается. Крестьян распускают по домам, а китайские «фабриканты»  бегут выполнять заказ где-нибудь в сарае на коленках.  Так бывает?
– Безусловно, подобное встречается и сейчас. Если искать поставщиков в Китае по Интернету и приезжать один раз,  только чтобы заключить контракт, можно столкнуться с чем угодно. Даже с тем, что вам покажут чужое предприятие, выдав его за свое. 

– Тот же Пол Мидлер пишет, что китайских производителей, в силу менталитета, очень трудно заставить соблюдать санитарные нормы. Рабочие не моют руки после туалета, трогают ими пищевое сырье, плюют на пол и т.п.  Как часто наши бизнесмены сталкиваются с подобной проблемой и как удается ее решать?
– Я полагаю, что похожие проблемы есть у всех народностей в той или иной степени.  Китай долгое время был аграрной страной. В глубинке на фабриках, думаю, все так и происходит. Особенно если идет речь о низкоквалифицированном труде. Решение проблемы – не заключать контрактов с подобными производителями.

– Есть мнение, что сотрудничество с китайцами – это игра без правил.  Мол, они легко могут нарушить условия контракта –  например, внезапно повысить цену или изменить состава продукта. Это так?
– Ситуации, когда китайские поставщики без предупреждения увеличивают согласованную цену в два раза и больше, конечно,  бывают. Я даже не могу сказать, что это исключение из правил. Там так принято. Но только в том случае, если между партнерами по бизнесу нет тесных, близких  отношений. А если ты со своим партнером подружился, если у вас есть общие интересы, длительные отношения, такое практически исключено.  Когда кто-то говорит, что с китайцами невозможно работать, это не так. С ними тяжело работать, потому что у них свой особый менталитет.  В Китае выстроить долгосрочный бизнес без дружбы, без искреннего взаимопонимания  не получится. Быстро получить  результат в Китае тоже  невозможно. Нужно вкладывать и время и финансы.

«Я пел с ними не раз»

– Что нужно делать, чтобы подружиться с китайцем?
– Нужно общаться. Обычно это очень долгий процесс. Разговоры ни о чем, рассказы о семье, поиск общих интересов, хобби, совместные походы в ресторан. Очень популярно совместное пение караоке. Я сам пел с ними не раз. Если китайская сторона приглашает, то как правило они берут на себя все расходы. Когда вы приглашаете китайцев, то должны поступать так же. У них свой мир, который сильно отличается от нашего, и нужно принимать их менталитет и не пытаться их менять. Если мы попытаемся им что-то навязать,  дать совет,  это может быть воспринято как оскорбление.  Китайцы с большим уважением относятся к нашей культуре и хотят, чтобы мы их культуру также уважали, причем искренне.  Они люди достаточно проницательные и почувствуют, если будешь говорить одно, а думать другое.

– В чем менталитет китайцев больше всего отличается от нашего?
– Например, это касается, каких-то бытовых привычек. Китайцы очень любят общаться. Могут делать это часто и подолгу. Приведу пример. Однажды наша делегация должна была отправиться из шанхайской гостиницы в аэропорт.  До отлета оставалось мало времени. Наш водитель-китаец прежде чем отъехать пятнадцать минут общался со своими коллегами.  «Мне лучше той дорогой ехать или этой?» – спрашивает он коллегу. Тот отвечает: «Мой навигатор показывает, что вот так ты сэкономишь 5 минут». Третий присоединяется: «У меня нет навигатора, но я считаю, что лучше поехать по-другому». Я видел в тот момент лица членов нашей делегации. Все начинали закипать. «Они что – не знают,  как проехать в аэропорт?!» – возмущались  наши.  Нас такое поведение раздражает, а в Китае  так принято. Китайским водителям обязательно нужно было поговорить, прежде чем ехать.

– Как этот менталитет отражается на ведении бизнеса?
– Для долгосрочного бизнеса должны сформироваться дружеские связи. Это самое основное. Если есть доверие друг к другу, то все остальные моменты, связанные с ценой, сроками, можно решить. 
У китайцев очень развито ощущение конкретности. Они не могут мыслить абстрактными, отвлеченными понятиями. Как только начинаешь говорить о каких-то вещах, которые они не могут представить, – всё! Возникает недопонимание.  Например, если сказать, что неподалеку от фабрики течет река, они не поймут. Так как не смогут себе представить абстрактную реку. В Китае для понятия «река» существует множество иероглифов, обозначающих мелкую, быструю, широкую реку и так далее.

Безусловно, с ними сложнее, чем с европейцами вести переговоры. Если высказываешь им свое несогласие, да еще  в прямолинейной форме, это воспринимается как обида.

В Китае невозможно представить ситуацию, что ты встретился с партнером в первый раз, а на второй вы подписали договор и начали работать. Мы анализировали: где-то до полугода проходит с момента начала переговоров до заключения контракта. Причем у китайцев есть такая манера: после первой встречи они могут пропасть и не выходить на связь месяц-два. Сначала ты им пишешь, спрашиваешь, как дела. Они отвечают: «Мы обдумываем ваше предложение» или молчат. Ты воспринимаешь это как вежливый отказ и забываешь про них.  А через три-четыре месяца вдруг приходит ответ: «Мы согласны начинать бизнес».  Китайцы долго раскачиваются. Чтобы  принять принципиальное  решение о начале работы, им требуется очень много времени. Зато потом они работают очень быстро.

План по захвату мирового господства

– Что кроется за новой китайской инициативой по возрождению Великого шелкового пути?  Некоторые аналитики считают, что это не просто логистический проект, а концепция, направленная на захват Китаем мирового господства.
– Концепция называется «Один пояс – один путь».  Многие воспринимают ее как чистую логистику, нацеленную на максимально быстрые способы доставки китайской продукции в Европу и другие страны.  Но это не так. Если посмотреть на структуру фондов, которые образованы в Китае для ее сопровождения, то увидим, что они относятся к очень разным сферам экономики, политики, культуры. По сути,  с помощью этой инициативы Китай предполагает поставить себя на место ведущей страны мира. Концепция «Один пояс – один путь» включает строительство трех транспортных путей, и лишь один из них  – северный – захватывает Россию. Остальные идут в обход. России нужно понимать, как вклиниться в эту концепцию, как инициировать собственные проекты, чтобы развивать их на паритетных началах. Чтобы в связке «Россия – Китай» не было ведущих и ведомых.

– Пора ли уже нам покупать юани?
– Вкладывать средства в валюту, которая регулируется по непонятным для нас правилам, рискованно. С одной стороны, юань, вроде бы должен укрепляться, так как его включили в категорию резервных  валют. С другой стороны, китайские власти считают, что юань ни в коем случае не должен быть сильным. Это государственная позиция, направленная на то, чтобы стимулировать экспорт. Поэтому однозначного ответа на этот вопрос нет.

– На ваш взгляд, в Петербурге хватает специалистов, которые понимают китайцев и знают, как с ними правильно сотрудничать?
– Не хватает. Хотя сейчас в команду Смольного приходят люди, имеющие большой опыт работы с Китаем, которые могут общаться с китайскими инвесторами на их родном  языке. Думаю, что деловые отношения между Петербургом и Китаем активизируются и в город придут реальные проекты.