Online812

            Молодые  люди – участники протестов 26 марта, с которыми мы встретились, оказались весьма политизированными. Все они вышли на акции «за правду», с их точки зрения, это было политическим действием. Все они так или иначе следили за новостями и интересовались видеороликами Навального. Правда, сложилось впечатление, что это скорее отличает их от большинства сверстников, и единомышленников в ближайшем окружении у них не так уж много.

Что было ожидаемо? Несмотря на постоянные разговоры об аполитичности молодежи, многие политикой интересуются. Правда, не так, как старшие поколения. Не смотрят телевизор, практически не пользуются Фейсбуком (анализируя который некоторые эксперты делают выводы о состоянии всего общества). Крайне редко вступают в споры по политическим поводам, особенно за пределами «своего круга». Не пишут и почти не читают аналитические тексты, особенно если тексты длинные.

Зато они смотрят видеоролики, подписаны на группы в «ВКонтакте», где есть та информация, которую они считают нужной, и именно в той форме, которая им интересна. Те, кто работают с Навальным, нашли язык, близкий и понятный младшему поколению –  образы, лозунги, смешные «мемасики», которые привлекли внимание и которыми удобно перекидываться в сетях. «Мемасики» оказались способными мобилизовать куда больше молодежи, чем весь креатив, созданный до этого по разным поводам. По выражению одного студента, Навальный стал «порталом» из онлайна в офлайн.

Главным мотивом выхода на митинг стало желание «показать власти», что людей не устраивает нынешнее положение дел. Что таких людей гораздо больше, чем принято говорить. И что с ними нужно считаться.

Участники встречи в редакции помнят о протестах 2011–2012 гг., но при этом считают, что сейчас будет иначе. Расстояние в пять лет – немалое для тех, кому нет и 25.  Старая «прививка от протестов» на них уже не действует, новая еще не возникла. Поэтому сегодня молодые люди не слишком верят в возможность произвольных арестов, суровых приговоров суда, ложных показаний невесть откуда взявшихся свидетелей. Конечно, если «ничего плохого не делать».

Что оказалось неожиданным? Те, с кем мы разговаривали, достаточно сдержанно оценивали Навального, утверждая, что вышли по его призыву, но не за него. Не надеялись на немедленные перемены – например, отставки тех или иных персонажей. Вполне трезво понимали, что участие в митинге может вызвать неприятные последствия, некоторые серьезно готовились к тому, что могут быть проблемы с полицией: учили свои права и правила поведения при задержании. Спокойно отнеслись к негативной реакции преподавателей и родителей – впрочем, не все с такой реакцией столкнулись.

Что показалось особенно интересным и подтвердило другие наблюдения – негативное восприятие понятия «революция», разделяемое всеми участниками. Это достаточно необычно для молодых людей, которых, вослед Маркузе, принято считать любителями революционной романтики. Впрочем, в России еще в 90-е гг. сформировалась новая тенденция, пришедшая на смену десятилетиям героизации и романтизации любой революции. Уже к концу 90-х (т.е. еще до «цветных революций» и по преимуществу алармистского освещения их последствий в российских СМИ) у подавляющего большинства граждан, в том числе молодых, слово «революция» вызывало отрицательные коннотации – беспорядки, хаос, экономическая катастрофа и т.п. Сегодня новые поколения воспроизводят то же отношение. Хотя это необязательно связано с негативной оценкой какой-то конкретной революции.

Более того, одной из причин участия в протестах наши собеседники называли желание «предотвратить революцию». С их точки зрения, несменяемость и несправедливость нынешней власти, ощущение застоя – делают революцию все более вероятной, а мирной революция в России не будет.

Такая позиция напомнила рассказ организаторов одного из конкурсов студенческих эссе. Участникам предложили представить себя российским историческим деятелем любого периода и обосновать, что бы он предпринял и почему. Подавляющее большинство авторов эссе написали о том, как в начале ХХ в. они в роли Николая II или Витте, Столыпина, Керенского, Милюкова и т.д. предотвращают революцию 1917 года.

Это кажется особенно символичным в год 100-летия Русской революции.            

Мария МАЦКЕВИЧ, старший научный сотрудник Социологического института РАН