Online812

Удивляться, что Ягода висит на почетном месте в отделе полиции не приходится, у нас до сих пор находятся люди, которые ставят памятники Сталину, так что же взять от руководства силовых структур, которое выросло в советское время, когда никто не говорил, что Ягода преступник. Вот и висит он в «красном уголке» в Химках Народный комиссар внутренних дел, как память о золотых для нынешней власти временах, когда с Навальным церемониться бы не стали. Просто бы «пустили в расход». 

- Не знаю, доживем ли мы до нового Ягоды, ежовщины и бериевщины, но суды в каморках, на пеньках, и в маршрутках – уже не далекая перспектива. Нам ясно показывают, что уже нет смысла мелочиться и тратиться на формальности. Ставки сделаны, маски сброшены. Всё только начинается, – пишет журналист «Эха Москвы» Антон Орехъ.

А вот журналист Илья Шепелин замечает, что нынешние «менты», считают Ягоду своим Навальным:

- Поразителен не только зал суда, где с делом Навального разбираются, будто в кабинете директрисы. Но и оформление суда в Химках. На почетном месте — фотография главы НКВД Генриха Ягоды, создателя ГУЛАГа, которого Сталин, несмотря на заслуги, все равно казнил. Причем Ягоду так и не реабилитировали после расстрела. То есть российские власти до сих пор официально считают его троцкистом, готовившим покушение на Сталина. И портрета такого человека висит в суде по Навальному. Получается, Навального судят уцелевшие менты-троцкисты. Как говорил старик Сталин: классовая борьба нарастает!

Журналист Павел Пряников считает, что по сегодняшнему времени Ягода – палач. А по временам 1930-х – либерал:

- Есть очень интересное 500-страничное издание документов о политической биографии и деятельности Ягоды – «Генрих Ягода. Нарком внутренних дел СССР, генеральный комиссар государственной безопасности. Сборник документов. Казань, 1997». Сухие архивные сводки без всякой современной публицистики. Вот как воспринимался Ягода своими же коллегами в 1937 году:

«На партактиве НКВД в 1937 году в присутствии нового комиссара Ежова разбирали дело Ягоды. Работники стали припоминать, что их бывший руководитель лично глушил сигналы о враждебной деятельности партийных оппозиционеров, не давая ходу признательным показаниям. Ягода создавал либеральные условия в политизоляторах, где отбывали наказания троцкисты и другие контрреволюционеры. В политизоляторах они устраивали диспуты, читки газет и книг, встречи с друзьями, родными и близкими, распивали коньяк, а во время игры в волейбол чекисты из охраны бегали за улетевшими за площадку мячами. Вот такой либерализм насаждал Ягода».

А ещё Ягода по временам даже ярого радикализма и озверения первой половины ХХ века – это особый психотип радикального фанатика, в его случае – крайне левого. Выходец из нижегородских анархистов-максималистов – крайнего левого течения в то время. На суде он выступил с радостной речью, где заявил: «Я горжусь тем, что был в числе создателей справедливого строя, где народный суд, народ может меня приговорить к расстрелу, невзирая на мои должности и заслуги. Это ли не вершина социалистической законности!?» А во время расстрела Ягода запел Интернационал.

фото life shot

Ранее по теме:

Политик Гозман считает, что День чекиста надо не праздновать, а запретить

Блогер рассуждает, почему российские силовики постоянно ищут себе новое прошлое

Дмитрий Быков рассуждает о том, что принесет России список убийц из НКВД

Журналист разглядел в одном из ветеранов на Параде ряженного в Берию

Опубликован протокол допроса Ольги Берггольц рабочими завода о ее любовных связях